Самые мощные движения протеста возникали в городах, и в 1848 г. — году революций — они бывали очень близки к тому, чтобы достичь успеха. В то время как многие более ранние протесты ограничивались требованием дешевого хлеба в годы неурожая, новые реформаторские движения часто выдвигали всеохватные и сложные требования. Карл Маркс и Фридрих Энгельс, молодые немецкие архитекторы будущего коммунизма, сумели предугадать некоторые направления, в которых пойдет развитие быстро меняющейся европейской экономики. Маркс с острой дальновидностью предсказал, что в индустриальных государствах новые машины и навыки создадут огромное богатство и зияющий разрыв между богатыми и бедными. К 1875 г. он ярко сформулировал тезис о равенстве: «От каждого — по способностям, каждому — по потребностям».
Экономическим реформаторам не было нужды призывать к действиям. По улицам Италии в разгар зимы бегали толпы босоногих детей. В больших немецких городах масса семей вынуждена была довольствоваться жилищем из одной комнаты. В России великое множество семей дрожали от зимнего холода, потому что не могли найти топлива для поддержания в доме огня. В индустриальных странах в отдельные годы 1880-х безработные составляли до 10% населения, а ведь большинство этих безработных жаждали работать и всю свою жизнь провели в тяжком труде. Экономическая жизнь медленно пульсировала — периоды бурного роста сменялись периодами депрессии, и уровень безработицы то падал, то взлетал, как качели.
Поначалу призывы к равенству звучали чаще в политическом, чем в экономическом контексте. Требование права голоса не столь революционно, как требование разделить всю землю поровну между богатыми и бедными. Право голоса, однако, было редкостью даже в Европе. В 1800 г. лишь ничтожная доля государств мира имела парламент, обладающий хотя бы толикой власти, и лишь ограниченному числу граждан было позволено голосовать на выборах или заседать в тех немногочисленных парламентах, которые все-таки существовали. Англоязычный мир находился на переднем плане парламентаризма, но так называемая мать парламентов на берегах Темзы была гораздо менее демократичной, чем Соединенные Штаты в первые десятилетия XIX в.
В конце 1850-х гг. три из пяти австралийских колоний стали политической лабораторией: почти каждый мужчина в них получил право голоса, включая право тайного голосования и право поддерживать ту или иную позицию в нижней палате парламента. В то время пять основных европейских государств — Британия, Франция, Германия, Австрия и Россия — значительно отставали от Австралии, Канады и Соединенных Штатов в своем стремлении к демократии и практике ее применения.
В конце этого столетия Новая Зеландия и Австралия все еще оставались пионерами в развитии демократии: дальнейшее расширение прав голоса и практика оплаты деятельности членов парламента привели к избранию первого в мире лейбористского правительства в Квинсленде в декабре 1899 г. Оно стало предвестником эпохи выборных демократических правительств, которые будут управлять большей частью Европы.
Женщины выиграли от этого пробудившегося интереса к равенству, хотя право голоса они обретут еще нескоро. Американская территория Вайоминг первой дала женщинам это право. Столь радикальную перемену она совершила в 1869 г. в надежде привлечь больше женщин на эти заселенные вооруженными до зубов мужчинами земли и таким образом смягчить суровое общество фронтира. Год спустя этому примеру последовал соседний штат Юта. Поскольку Юту по преимуществу населяли мормоны и каждый домовладелец жил с несколькими женами, это общество трудно было назвать оплотом феминизма. Целью нового закона было дать больше голосов давно живущим здесь мормонским семьям в ущерб новопоселенцам Юты.
Разрешение женщинам учиться в медицинских школах тоже было поразительно смелым шагом. В Соединенных Штатах мисс Элизабет Блэкуэлл, одержимая желанием изучать медицину, вынуждена была нанимать различных частных преподавателей, прежде чем ее приняли в ноябре 1847 г. в возрасте 26 лет в медицинскую школу при крошечном Женевском колледже в маленьком городишке штата Нью-Йорк. Ее победа была половинчатой, и поначалу ей не позволяли посещать вместе с мужчинами практические занятия, на которых изучали человеческое тело. Впоследствии она открыла в Нью-Йорке лечебницу для бедных женщин.
Даже в Европе поколение спустя женщина, работающая в профессии, была редкостью, за исключением профессии учителя. Первой женщиной-ученым, завоевавшей всемирное признание, была, вероятно, Мария Кюри — физик польского происхождения, которая во Франции в 1898 г. ввела в обращение слово «радиоактивный», чтобы описать одно из сделанных ею открытий. В то время женщину в парламенте по-прежнему нельзя было представить ни в одной стране мира, хотя королева Виктория, формально стоявшая во главе крупнейшей империи, правила 63 года — «срок полномочий», длиннее которого не будет ни у одной женщины премьер-министра ни в одной демократической стране. До 1924 г. не будет и женщин — членов кабинета министров, первой станет Нина Банг, занявшая эту должность в Дании.
Признаки зарождения основ социально ориентированного государства в Западной Европе были еще одним проявлением моды на равноправие. Если все люди в стране одинаково ценны, разве не должно правительство заботиться о них, когда они больны, стары, страдают от затяжной безработицы или находятся в крайней нужде? В Германии в 1880-е гг. Бисмарк провел законы, заложившие основу социального страхования рабочих, а в Дании, Новой Зеландии и некоторых местах Австралии пенсия по старости уже выплачивалась к 1900 г. Под давлением профсоюзов Австралия выступила со смелой идеей об установлении минимального уровня заработной платы для работников фабрик. В разных государствах менялась система налогообложения: налоги с низких доходов становились меньше, а с высоких — больше. Кому-то нужно было оплачивать социальное обеспечение. Как правило, выбор падал на богатых.
Даже в процветающих городах жизнь семей с регулярным доходом была нестабильной, по нынешним представлениям. В английском городе Йорке семья из пяти человек с самым низким уровнем доходов не могла позволить себе такую роскошь, как пиво, табак, газета за полпенни или почтовое отправление. Их недельной платы не хватало на то, чтобы положить монетку на блюдо для пожертвований в церкви, и они не могли позволить себе подарок детям на Рождество, если только сами не изготовляли этот подарок. Иногда им приходилось относить выходную одежду ростовщику в понедельник, чтобы выручить денег на еду до следующего дня выплат. Для семьи, с кормильцем которой происходил несчастный случай на работе или приступ болезни, потеря заработка была катастрофой. Если муж умирал, жене приходилось брать постояльцев (если в доме была свободная комната) или стирать белье. При известной доле везения она могла снова выйти замуж.
Было одно утешение. Уровень жизни у этих семей был, как правило, более высоким, чем у их сельских дедов и прадедов. Кроме того, они жили дольше, комфортнее и имели больше возможностей получить образование.
Растущее стремление к равноправию выражалось в требовании начального образования для всех детей и в осуществлении принципа, в соответствии с которым все молодые люди должны служить в армии. Оно также вырвалось на религиозную арену. Прежде большинство правительств отдавали уверенное предпочтение представителям официальной религии. В Британии еще в 1820 г. закон подчеркивал неравноправие религий. Так, католики и иудеи не имели права голоса и не могли заседать в парламенте, а баптисты и большинство методистов не имели права преподавать в университетах. Последователей этих нонконформистских религий не могли обвенчать в собственных церквях собственные пасторы. Однако еще задолго до конца столетия последователи всех религий стали во многих отношениях равноправными на Британских островах, но не в каждом европейском государстве.