Интересно, чем же таким важным был занят Кельтар все это время? Впрочем, достаточно взглянуть на сидевшего поодаль князя, чтобы отпали все вопросы. Под левым глазом Танатара наливался аппетитным темно-вишневым цветом основательный кровоподтек. Кажется, демон-таки провел со своим контрактором воспитательные работы. Конечно, через каких-то пару часов от синяка не останется и следа, но сам факт душевного мордобоя поднял мне настроение. Вот она, истинная мужская дружба во всей своей красоте!
Я умиленно разглядывала хмурого Танатара, подперев щеку ладонью и потягивая терпкое винцо. Ах, как жаль, что я пропустила сам «дружеский разговор»…
Князь, почувствовав мой взгляд, отвернулся от меня и уткнулся в тарелку. Надеюсь, он там не рыдает втихую? А то в его положении это была бы вполне естественная реакция на мое внимание. Но ведь не напрямую же об этом спрашивать, а то точно до слез доведу беднягу.
Решив тактично промолчать, я поднялась и, потянувшись до хруста в позвоночнике, медленно направилась к выходу.
– Ты еще не закончила? – несколько удивленно поинтересовался Кельтар, когда я была уже у двери.
Остановившись, я обернулась и смерила его насмешливым взглядом.
– Я предпочитаю основательно готовиться к охоте, и тот факт, что в помощники мне навязался архидемон, ничего не меняет, – пояснила я, еще раз потянувшись. Надо же, как засиделась я над этим нудным фолиантом! – Я не настолько сильна и талантлива, чтобы идти без четкого плана, да и глупостей сгоряча натворить могу, поэтому лучше максимально подстраховаться. Пожалуй, именно благодаря тщательной подготовке я все еще здесь, а не ползаю по Пантею в виде какого-нибудь мерзкого умертвия.
– Сколько благоразумия, надо же, – ухмыльнулся демон, и в его алых глазах промелькнуло нечто среднее между интересом и уважением.
Хлопнуться, что ли, в обморок от счастья, что меня оценили? Но, бросив взгляд на часы, висевшие на стене, я передумала терять сознание, чтобы не тратить драгоценное время впустую. Тем более что от суровых мужиков вряд ли дождешься внимания и понимания, по лицам вижу, что дальше пузырька нашатыря и ведра ледяной воды на голову их фантазия не уйдет. А мне совсем не улыбается подхватить насморк перед работой.
Так что я ограничилась загадочной улыбкой (по крайней мере, я надеялась, что улыбка вышла загадочной, а не по-идиотски мечтательной) и, помахав ручкой, ушла.
Вернувшись в лабораторию, я еще раз просмотрела имеющуюся у меня информацию, особенно ту, что была получена от Надая. Чем больше я об этом думала, тем больше подозрений о неприятных сюрпризах в Хоррских Болотах у меня появлялось.
Перспективы вырисовывались мрачные, и, скрепя сердце, я поняла, что без помощи мне не обойтись. И я не имею в виду Люцифеля, сомневаюсь, что от него будет много толку, ведь по сути какое архидемону дело до ведьмы вроде меня? Прибьют – он особо горевать не будет. А значит, нужна более надежная подстраховка.
Тяжко вздохнув, я воспроизвела в голове мгновенную, доведенную до автоматизма формулу, добавив немного магии. Предметы в лаборатории, подчиняясь силе заклинания, осторожно отодвинулись к стенам, освобождая свободное пространство в центре комнаты. В правой руке оказался ритуальный нож.
– Ну-с, приступим, – пробормотала я, отточенным движением делая разрез на указательном пальце левой руки.
Алые капли набухли на подушечке, на пару мгновений заворожив меня своим маслянистым блеском. Но вот наваждение прошло, и я, отложив нож, принялась ползать по полу, тщательно вырисовывая пентаграмму призыва. Выверять и измерять правильность и точность линий я не стала, так как в свое время набила руку до такой степени, что могла нарисовать эту пентаграмму с закрытыми глазами.
Закончив, я поднялась с колен и вытерла руки о мантию. Костяк готов, осталось принести жертву в виде нескольких капель крови и вдохнуть в линии магию. Ничего сложного.
Я уже потянулась к ножу, чтобы сделать новый разрез, но дверь в лабораторию с грохотом распахнулась. Обернувшись, я в изумлении уставилась на застывшего в проеме Кельтара. У демона было такое безумное выражение лица, что мне стало страшно.
– Ты… – выдохнул он, и его глаза впились в начерченную пентаграмму. – Ты что, серьезно собираешься призвать демона?
Ну ничего себе! Я застыла в немом изумлении. Архидемон умудрился почувствовать еще не активированную пентаграмму! Не активированную! То есть, мало отличающуюся от обычного рисунка на полу. А ведь на лаборатории стоит немало блокировок, не дающих магическим откликам вырываться за пределы комнаты. Этот Люцифель… Он невероятно силен и чувствителен к магии!
Кстати, а что такого в моем решении? Контракты с демонами, конечно, не приветствуются в свете событий тринадцатилетней давности, но прямого запрета на них нет. Тем более для мага это отличная возможность улучшить свои способности…
Не дождавшись от меня ответа, Кельтар нахмурился. Его лицо, искаженное, будто от сильной боли, больше походило на маску.
– Не смей, слышишь?! – прошипел он, медленно подходя ко мне. – Не смей заключать контракт!
Несмотря на то, что архидемон выглядел безумно, и это вызывало у меня неподдельный ужас, моя противоречивая непокорная натура взяла свое. Услышав слово «Не смей», я взвилась:
– А ты кто такой, чтобы мне запрещать? – но, несмотря на злость, я невольно отступала от приближающегося Кельтара. – Я собираюсь вызвать своего напарника, которому я не побоюсь доверить свою жизнь! И не тебе запрещать мне делать то, что я считаю нужным!
На мгновение Люцифель замешкался, словно получив пощечину, и его лицо исказилось еще сильнее.
– Нет! Никаких контрактов, – прошептал он почти умоляюще. – Хоранна, ты же знаешь, что контракты с демонами до добра не доводят…
В один миг он оказался рядом со мной, продолжая что-то мне доказывать. Его горячие пальцы впились в мои плечи, но, прежде чем я почувствовала боль, меня утянуло в очередное видение.
Мое тело извивалось в судорогах. Глаза невидяще пытались удержать образ склонившегося надо мной мужчины. Нет, не мужчины, мальчика. Или старика? Это… существо… оно одновременно такое юное и невообразимо древнее. Что оно такое? А впрочем, сейчас это неважно, ведь эта боль затмевает все…
– Девочка умирает, – произнесли мои губы чужим бесчеловечным голосом, а тело вновь изогнулось в судороге. – Что ты медлишь?
По подбородку потекла струйка желчи напополам с кровью. Мерзость. Но сил вытереть ее нет. Не смотри, пожалуйста, не смотри…
– Не мешай, Вэй, – проскрипело существо, осторожно стирая струйку с моего подбородка. – Аша, мышонок, готова ли ты заключить контракт с демоном? Я, Кельтар Люцифель, демон гордыни и тщеславия, хочу заключить с тобой договор без условий, и мое подчинение тебе будет безгранично и вечно… Ты согласна?
Мои веки затрепетали, опускаясь в положительном ответе.
– Согласие получено, – прошептал Кельтар, древний старик с бесконечно юным лицом.
Он прокусил свою губу и осторожно проткнул когтем мою.
– Скрепляя нашу клятву, совершим ритуальный поцелуй, – торжественно произнес демон, удерживая мое агонизирующее тельце.
Медленно, как в полусне, я гаснущим сознанием наблюдала, как приближаются его губы. А затем – мягкое прикосновение, и мир растворился в болезненно прекрасном танце огня и льда, захлестнувшим все мое существо.
Я распахнула глаза, а на губах все еще ощущался мерзостный привкус желчи, крови и поцелуя. Сквозь пелену шока ко мне как-то не сразу, толчками пробилась обжигающая боль в плечах.
Я сфокусировала взгляд на что-то доказывающем мне Кельтаре, не на том, из видения, а другом, что заявился ко мне в замок и нанял меня на работу. Его слова не доходили до меня, но полубезумный взгляд и горячие пальцы, по-прежнему стискивающие мои плечи, напомнили мне, где я все-таки нахожусь.