— Понятно, а что Совет? Какова реакция на попытку уничтожения тайного поселения?
Тут инициативу на себя взял Торрин.
— Если в нескольких словах описать ситуацию, то Совет разругался между собой, чуть ли не до мордобоя.
Ничего себе! Что же заставило умудренных опытом и годами, всеми уважаемых шаманов пойти на такой конфликт? Я уверен, что кланы за века своего существования переживали и не такое. С точки зрения мировой политики, вчерашнее происшествие — не стоящая пристального внимания мелочь, а тут такие страсти. Что-то здесь не так…
— Конечно, это известно только узкому кругу лиц, никто не хочет вносить разногласия в дела простых орков, но тут собралась элита кланов и все уже в курсе. — Дед предложил подушки двум шаманам и сел рядом со мной. — По большому счету мы сегодня обсуждали не гибель тайного поселения, не личность возможного предателя, а тебя.
Не понял, а я то тут причем? Мне себя упрекнуть не в чем, наоборот, за все поступки этой ночью меня должны ценить и уважать — услышал призыв о помощи, прилетел, всех спас, врагов победил, так что "честь мне и слава", а они ругаются…онечно, некоторые промахи имели место (с той же заморозкой Брука), но я все исправил, так что претензий никаких.
От волнения, я, сам того не замечая, достал из своего мешка, стоящего у полога юрты, шкатулку с сырьем из Храмовой долины, ухватил горсть серебряного песка и стал его мять. В последнее время у меня появилась привычка что-нибудь делать руками во время глубоких размышлений или волнения — мелкая работа пальцами помогала сосредоточиться. С помощью комплексной магии из материала можно было сделать что угодно, особенно мне удавались безделушки, которые становились артефактами, порой, с самыми неожиданными свойствами. Вот и теперь под действием сил серебро мялось, как глина, и я аккуратно вдавливал в материал всякие хвоинки-травки, которые образовывали чудный узор на поверхности изделия. Разговор, между тем, продолжался, я спросил.
— Так чем недоволен Совет?
— Тем, что не имеет на тебя рычагов давления, гарантирующих твою вечную верность кланам. — Торрин сердито поджал губы и я понял, что пока отсыпался после всех трудов, деду пришлось отстаивать мои интересы. — Слишком наглядно ты показал границы своих возможностей, точнее, их безграничность. Это многих заставило пересмотреть свое отношение к тебе, развитие таких способностей нельзя пускать на самотек, так что готовься к новым предложениям, от которых будет трудно отказаться.
— А что они могут мне сделать? — опасливо спросил я. — У меня свой клан, все хотят наши артефакты и амулеты, зачем со мной ссориться?
— Гм… — Один из стариков привлек к себе внимание. — Твои способности уникальны, но нечем привязать к кланам, а нужда в тебе и долине великая есть.
Я задумался, обжимая и прищипывая серебро в руках, о создавшемся положении. Получается, что для успокоения Совета мне надо опять ввязываться в авантюры и брать дополнительные обязательства, иначе они не смогут спокойно спать ночами, представляя, мой тайный побег от орков в даль светлую. А оно мне надо? И так навешали всех собак, кручусь, как белка в колесе, а они мне, видите ли, не доверяют. А меня спросили — доверяю ли я кому-нибудь из них? Мой ответ был бы — нет и еще раз нет!
Доверить спину я мог только своим оркам, связанным со мной ментально, отцу, деду и, пожалуй, все. Клан Небесной Змеи отстаивал мои интересы, пока я приносил пользу и не подставлял остальных под очень серьезные проблемы. Я был многим обязан отцовскому клану, но и они для меня всегда были важнее остальных — за эти несколько месяцев они поднялись магически за счет Долины так, как им и не снилось, а магия у орков — вопрос статуса и стратегической необходимости. В Храмовой долине орки приносили мне присягу верности, но это был выбор ума, а не сердца, пришли ко мне шаманы по своим причинам, а не из-за любви и уважения ко мне лично. Так что на первый взгляд, действительно, можно было бы засомневаться в моей верности кланам. Но каждый судит по себе — если для старейшин принятие в клан не являлось гарантией верности, то это не мои проблемы. Не собираюсь выворачиваться наизнанку, лишь бы кучка стариканов сочла меня безопасным.
Тут я обратил внимание на глубокую тишину в юрте, мои гости, казалось, даже не дышали и смотрели на что-то с изумленным выражением на лицах. Проследив за их взглядом, я обнаружил, что держу в руках занятную вещицу, всю изукрашенную растительным узором, толи очень большое кольцо, толи очень маленький наруч. И что они на него так пристально уставились?