– Я трахнул ее, чувак.
– И это проблема, потому что...
– Ей семнадцать.
На линии повисла тишина.
Через какое-то время Брандт тяжело вздохнул.
– И что ты собираешься делать?
– Не знаю. Это незаконно, – прошипел я. – Ты лучше остальных знаешь об этом, черт возьми!
– А она этого хотела? Ну, я имею в виду, ты ведь не...
– Не смей меня в этом обвинять, – прорычал я. – Я не насилую женщин.
– Ну, по закону это все равно считается изнасилованием...
Я вздрогнул, когда мне бросили это в лицо.
– Я отведу ее в участок. Признаюсь во всем, – по горлу поползла желчь. – Боже, это конец.
– Не смей, Рик. Разрушать свою карьеру из-за кого-то, кому через пару недель или месяцев стукнет восемнадцать – это ужасный шаг. Просто расслабься, черт возьми. Посмотри, к чему это приведет, – настаивал он. – Обещай мне, что не сделаешь ничего опрометчивого.
– Я уже сделал, – мой смех прозвучал резко.
– Нужно ли мне... эм... я должен...
Я ухмыльнулся, уже ненавидя себя за то, что собирался сказать.
– Придержи ее у себя. Охраняй мою девочку. Мне самому тут лучше во всем разобраться.
– Конечно. Я всегда буду ее оберегать, – поклялся он. И будь я проклят, если не ощутил, как его слова врезались мне в душу. Этот ублюдок любил Кэлси. – Держи меня в курсе.
– Ага.
Я повесил трубку и стал застегивать рубашку. Голова шла кругом. Я просто не знал, что делать.
– Эй.
Я резко обернулся и увидел Мэнди, стоявшую в дверном проеме. На ней были спортивные штаны Кэлси и ее толстовка с капюшоном. Слава богу, она уже оделась. Волосы Мэнди были мокрыми. Ну, конечно, бедной девочке пришлось смывать с себя сперму старика. По телу прошла дрожь отвращения.
– Перестань так смотреть на меня, Рик, – проворчала она. Мэнди уперла руки в бедра и вызывающе выгнула светлые брови. Она выглядела так очаровательно. Если бы я не был так зол на себя, то притянул бы ее к себе и обнял.
– Как? – пробормотал я.
– Словно даже смотреть на меня противно, – ее нижняя губа задрожала.
Я шагнул к ней.
– Я не могу перестать смотреть на тебя, – пророкотал я. – В этом чертова проблема.
Ее голубые глаза засияли, и она улыбнулась. Мэнди невероятно красива.
– Значит, ты не сердишься на меня?
– О, малышка, я в бешенстве, – ухмыльнулся я.
Она нахмурилась в замешательстве. Я мог бы любоваться ею весь гребаный день. Я сфокусировал взгляд на фиолетовом синяке у нее под глазом. Мне нужно убить того ублюдка.
– Как твой глаз? – спросил я, меняя тему.
Она коснулась ушибленного места тонкими пальцами.
– Больно, но жить буду, – Мэнди закусила нижнюю губу, и ее ноздри расширились, будто она собиралась заплакать. Я не смог остановиться, все же подошел к ней и прижал к себе, тут же глубоко вздохнув, поскольку Мэнди пахла просто восхитительно.
– В чем дело, хулиганка? – спросил я, надеясь, что это шутливое прозвище поднимет ей настроение.
Она рассмеялась, уткнувшись мне в грудь, и крепко обняла.
– Я хотела спросить, можно ли мне снова остаться на ночь. Я уже считаю дни до своего восемнадцатилетия. И уйду из дома, как только часы пробьют полночь. Я ненавижу то место.
Меня поглотило внезапно вспыхнувшее желание защитить Мэнди от монстров, которые были страшнее меня.
– Оставайся, сколько захочешь.
– Ты вкусно пахнешь, – она подняла голову и посмотрела на меня.
Я стиснул зубы и посмотрел на нее сверху-вниз.
– То, что случилось этой ночью... не должно повториться. Понимаешь?
– Прости меня, – пробормотала Мэнди. – Просто я так долго о тебе мечтала. Мне вовсе не хотелось ставить тебя в неловкое положение, – по ее щеке скатилась слеза. Подняв руку к ее лицу, я смахнул влагу. Мэнди приоткрыла губы, и я снова потерял голову. Так просто. Она – сирена, а я чертов глупый моряк, которого заманивали на смерть каждый раз, когда был с ней рядом.
– Не извиняйся, – прошептал я, прижимаясь к ее лбу своим. – Эта ночь могла бы стать лучшей в моей жизни. В другое время... в другой реальности... если бы я был моложе... – я замолчал. – Но при сложившихся обстоятельствах это неправильно. Так чертовски неправильно, малышка.
Мэнди шмыгнула носом, и это едва меня не убило. Мне захотелось стереть ее слезы поцелуем. Ведь один поцелуй не мог навредить, учитывая, что мы уже совершили. Я прижался к ее носу и коснулся мягких и сладких губ. Мэнди резко втянула воздух в легкие. Прижавшись к ней ртом, я поймал ее вдох. А потом и стон, как только стал углублять поцелуй. Мой язык доминировал над ее миниатюрным, и мне это чертовски сильно нравилось. Во мне вспыхнуло желание приковать Мэнди наручниками к кровати и грубо оттрахать, как делал это с другими женщинами, с которыми спал. Но эта девушка была куда слаще. Я чувствовал, что ее будет сложнее прогнать на следующее утро. Возможно, что было куда страшнее, я вообще не смог бы отпустить Мэнди.
Я вцепился в ее шелковистые волосы и держал так, как мне нравилось. Именно так, чтобы мог без каких-либо возражений с ее стороны, буквально пожирать нежные губы. Мэнди отчаянно цеплялась своими тонкими пальцами за мою форменную рубашку. Сорокасемилетний шериф и расстроенный подросток не могли быть парой. Со стороны это будет смотреться просто отвратительно.
Но если глянуть изнутри... чертовски близко к совершенству.
В конце концов, я отстранился.
– Мне нужно на работу.
Мэнди кивнула, но тут же нахмурилась, будто ей было больно.
– Обещай мне, Рик, – произнесла она с отчаянием в голосе. – Обещай, что никому не расскажешь. Меня отправят обратно к нему. То, что мы сделали, не было ошибкой. В отличие от избиения своей дочери. Пожалуйста.
Меня охватил гнев, но не на Мэнди. Я приподнял ее голову за подбородок.
– Я обещаю. Ты не вернешься туда из-за меня.
– Спасибо, – ее голубые глаза светились таким обожанием, что я едва не споткнулся.
Я украл с ее губ еще один поцелуй и стремительно вышел из дома. Ей не следовало меня благодарить. Я этого не заслуживал.
*****
– Шериф, – прогремел низкий голос. – Могу я поговорить с вами минутку?
Я оторвал взгляд от толстой папки на моем столе и посмотрел в такие же, как у Мэнди, голубые глаза.
– Я занят. В чем дело? – резко ответил я.
Не обратив внимания на мой тон, Джек Хэлстон вошел в кабинет в своей дорогом костюме и с фальшивой улыбкой на губах.
– Мне нужно заявить о пропаже человека.
Меня охватило беспокойство.
– Как давно этот человек пропал?
– Это Мэнди, – проворчал он. – Утром ее не было в постели.