Вот и от Ксении ему бы держаться подальше. Но что-то странное творилось с его организмом, когда она находилась рядом. Сердце начинало колотиться. Ему становилось труднее контролировать себя. А бессонной ночью накануне он почему-то вспоминал не Лену, с которой был близок много раз, а именно её. Представлял нежную грудь, бархатистую кожу, точеные изгибы и мгновенно завёлся.
Позволил себе самые откровенные фантазии, напряжение снял сам, но даже после разрядки не получалось выкинуть её из головы и успокоиться. И эта навязчивая тяга его злила. Потому что это мешало. И работать мешало, и просто жить. И вообще его задевало, что он не просто клюнул на крючок этой нимфоманки, но и заглотил. А ведь его предупреждали!
***
В то утро она явилась с объяснительной. Крамер решил накануне, что всё же перегнул палку. Если она уволится, может, проблема и отпадёт сама собой. Но он будет чувствовать себя гнусно. Всё же, стоило признать, он так на неё насел из-за личного предубеждения, а не потому что она плохой работник. И тогда чем он лучше того же старика Парфёнова, который сплавил его сюда по личным мотивам? Ничем. А вот если она и впрямь будет косячить, халтурить и вести себя неподобающе, тогда да, тогда он будет в своём праве.
Для начала он велел ей приготовить отчёты. И неожиданно поймал себя на мысли, что ему приятно отдавать приказы именно ей, заставлять подчиняться именно её, хотя раньше ничего подобного за собой не наблюдал.
Сразу после её ухода к нему заглянул Павел Сергеевич Котов.
— Есть какие-нибудь планы на майские праздники? — поинтересовался директор.
— Нет, — честно ответил Крамер.
Ну какие у него могут быть планы? Он тут никого и ничего не знает. Лучше дома отсидится. А то, чего доброго, снова забредёт куда-нибудь не туда.
— А давай махнём ко мне на дачу?
На дачу к Котову Илья тоже не хотел и думал, как бы поделикатнее отказаться, чтобы не обидеть. Взгляд его нечаянно упал на верхний листок в лотке и выхватил строчку: тело моё изнывает и плавится, когда я вспоминаю ваши ласки…
Директор продолжал расписывать, какая у него замечательная дача, а Крамер продолжал читать откровения это ненормальной нимфоманки. Читал и оторваться не мог.
— Ну так как? — выдернул его из оцепенения директор.
— Да-да, отлично, — сглотнув, пробормотал Крамер, не имея понятия, о чём его спрашивают. Неудобно было признаться, что он не слушал. Ещё и от этих эротических признаний кровь забурлила, сделалось жарко.
— Тогда завтра утром выезжаем! — резюмировал довольный директор.
— Куда? — не понял Крамер.
— Ну так ко мне на дачу. Шашлычки, водочка, банька… Часикам к 10 утра подъезжай сюда. Оставишь свою машину на стоянке. А нас мой водитель отвезёт и привезёт, чтобы мы могли хорошенько отдохнуть.
Крамер понял, что момент, когда можно было отвертеться без потерь, он прошляпил. Может, и сейчас можно было бы сочинить какую-нибудь отговорку. Но мысли его настолько были заняты другими картинами, что придумать что-то он оказался просто не в состоянии. Поэтому просто кивнул.
Когда наконец Котов ушёл, Крамер выдохнул и снова перечитал объяснительную. Очень хотелось вызвать её прямо сейчас и сделать две несовместимые вещи: воплотить то, что там она расписала, и уволить её к черту. Потому что это или издевательство, или наглость и запредельная распущенность. И то, и другое — недопустимо. В первом случае — он ей не мальчик, чтобы так над ним издевательски шутили! А во втором — ну тоже плохо…
И если бы не важная, заранее назначенная встреча он бы, наверное, так и сделал.
Крамер спустился на стоянку. При виде новенькой чёрной семёрки в душе потеплело. Она приветливо мигнула ему фарами. И тут он заметил, что оставил папку с документами в кабинете. Чёрт! А всё она виновата, Ксения, со своим посланием! Всё из головы повылетало от этих её: я вся горю, уймите мой пожар…
Раздражённый он вернулся в контору. И вот уж никак не ожидал встретить эту эротоманку у себя в кабинете. Сначала вспыхнул, хотел всё ей высказать, достал её объяснительную, но с удивлением обнаружил совсем другой текст. Перевёл взгляд на неё — она стояла красная и перепуганная.
И тут он догадался: Ксения Андреевна перепутала листочки, а спохватилась только что. И в такое, видать, впала отчаяние, что рискнула вторгнуться к нему и подменить. Интересно, а если б она узнала, что он уже прочёл её фантазии… Неожиданно его пробрал смех, еле удалось его сдержать.