— Молодой господин сильнее всех устал, — хихикнул Сота, насмешливо посмотрел на Хару и поспешил добавить: — Дольше нас на земле находится всё-таки.
Но даже так Хару не понял, что над ним посмеялись — не заметил в этом ничего обидного, а согласно закивал, свернулся клубочком у дерева, чуть голову на спину не закинув, словно спящий ворон, и мирно задремал. Шею он попытался свернуть, как часто делают птицы, но не вышло, поэтому оставил голову на плече.
— Я принесу воды, — решил Хибики и отправился на поиски какого-нибудь ручья.
Акико глянула на дремлющего Хару и отдыхающего Соту и всё-таки незаметно юркнула за светлым тэнгу. Она держалась на почтительном расстоянии, старалась оставаться в тени деревьев, но внимательный Хибики почти сразу подал голос:
— Зачем ты следуешь за мной?
Широко улыбнувшись, она вышла из-за ствола дерева и молча догнала тэнгу.
— Почему вообще хвостиком ходишь за нашим молодым господином? Чего ты добиваешься, каких целей преследуешь?
Большую часть времени Хибики молчал, но сейчас решил расспросить вынужденную попутчицу.
— Почему нет? — она пожала плечами и неторопливо двинулась вперёд, прислушиваясь к звукам леса. — Вас же тоже не изгоняли из этого вашего дворца, но всё равно последовали за ним?
Хотя она и сказала это в форме вопроса, всё равно была уверена, что говорила истину.
— Не твоё дело, — сердито отрезал Хибики, настороженно поглядывая на неё.
— А меня расспрашиваешь. Вдобавок, нам какое-то время придётся странствовать вместе, а вместо ответа на мой вопрос грубишь?
— Молодой господин ещё неопытный ребёнок.
Акико широко улыбнулась, золотистые глаза цвета ямабуки оценивающе пригляделись к светлому тэнгу.
— Разве вы не ровесники?
— Если тебя это волнует, — в огненно-рыжих глазах Хибики блеснул недовольный огонёк, — то почти ровесники, я на год младше.
— Вот почему ты такой низкий, — тихо хихикнула она себе под нос. Тэнгу расслышал её слова, но реагировать на них не стал, а вместо этого потребовал:
— Теперь объясни, что ты тут забыла.
Улыбка Акико вдруг стала не такой широкой и весёлой, а какой-то грустной.
— У меня нет дома и семьи, в этом мире я знаю только Хару.
Хибики нахмурился.
— На жалость только давить не надо, найди себе других ёкаев и ходи за ними.
Они продолжали идти по лесу, шурша осыпавшимися подсохшими листьями и хрустя мелкими ветками, пробирались через кусты, ловко проходили мимо нависающей паутины.
— А если я скажу, что выбрала Хару? — вдруг заговорила Акико. — Пусть я и знаю вашу историю без подробностей, но я поняла, что вы хотите защищать его. Я тоже хочу. Я не желаю ему зла, — она виновато опустила взгляд. — Мне жаль, что я напугала его.
— Извини, но даже если ты говоришь искренне, я тебе не доверяю, — отрезал Хибики, заставив девушку замолчать.
Она прикусила губу, но не сказала больше ни слова. Думала, что с этим тэнгу будет проще договориться, чем с более агрессивно настроенным Сотой, как ей показалось, но всё не так легко, а унижаться не хотелось.
Хибики тоже не был плохим, лишь искренне заботился о Хару. Ночи в ручье с трясущимся и мечущимся от кошмаров молодым господином оказалось достаточно, чтобы внутри него пробудилась ненависть к виновнице. Даже если Хару разрешил ей искать Асахи вместе с ними, бдительный Хибики не планировал расслабляться.
Некоторое время они так и шли в тишине, нарушаемой лишь еле доносящимся пением птиц и шуршанием насекомых, пока не послышался плеск воды. Где-то вдали вода билась о камень, Акико и Хибики одновременно повернулись на этот звук и устремились к его источнику. Из одежды светлый тэнгу достал узкий, но достаточно длинный сосуд, присел у ручья и набрал воды. Акико тоже опустилась рядом, зачерпнула воду руками и жадно отпила. Одного глотка не хватило, она сделала ещё один, затем умыла лицо. Наполнив сосуд, Хибики придержал его коленями, тоже зачерпнул руками и жадно испил желанной воды.
— Как мне к вам обращаться? — вдруг поинтересовалась Акико, когда оба поднялись на ноги.
Хибики спрятал сосуд в одежде и взглянул на девушку.
— Раз к нашему молодому господину ты обращаешься по имени, то и к нам стоит также, — в итоге заключил он и, не собираясь продолжать диалог, двинулся обратно в сторону, откуда они пришли.
Акико последовала за ним. Хотя она всю жизнь и провела в опечатанном храме, ориентироваться в лесу не составляло большого труда. Все деревья и кусты казались разными, поэтому она примерно представляла, куда именно идти.
— Хибики, — вдруг произнесла она имя светлого тэнгу. — Я не прошу сразу начать мне доверять, но дай мне шанс, пожалуйста.
Огненно-рыжие глаза устало взглянули на неё.
— Барышня, молодой господин в любом случае решил, что ты идёшь с нами, а никакие твои слова не убедят меня.
Он говорил не сердито, а спокойно и осознанно.
— Пока ты ела своего человека, перепуганный молодой господин не знал, куда ему деться, как пережить увиденное, — надавил он на больное. — Не ты провела с ним ту ночь, а мы с Сотой.
Акико промолчала, а Хибики продолжал сыпать соль на рану:
— Я понять не могу, откуда в тебе вообще взялась наглость разыскать молодого господина после этого. Ладно, и знать не хочу. Если ты, правда, хорошая и не желаешь нашему молодому господину зла, то время покажет, но так просто я не смогу одобрить твоё присутствие, извини.
Она задумчиво улыбнулась.
— Спасибо. Постараюсь не подвести.
Несмотря на то, как холодно Хибики отнёсся к ней, после разговора стало легче. Не такую уж и сильную неприязнь он испытывал к этой девушке. Пусть всё ещё не одобрял, но не до такой степени, как было всего несколько часов назад.
Если по дороге туда между ними ещё висело напряжение, то теперь оно смягчилось, хотя и повисла небольшая неловкость. Какой же силой обладали слова, которые могли помирить двух враждебных существ.
— Если и тебя волнует счастье молодого господина, то я не буду настаивать на твоём уходе из нашего отряда, — тихим голосом проговорил Хибики, когда они уже подходили к дереву, где отдыхали Хару и Сота. — Тем более, он уже назвал тебя бесхрамной мико.
Золотистые глаза цвета ямабуки расширились от удивления, в них затеплились огоньки надежды.
— Бесхрамная мико… — задумчиво повторила Акико, смакуя это словосочетание. — Это что-то значит?
— Молодой господин даёт прозвища только друзьям, — Хибики приподнял голову к небу, проглядывающему среди густой листвы.
— У тебя тоже есть? — с интересом спросила девушка.
Светлый тэнгу тепло улыбнулся, едва не предавшись воспоминаниям, как вдруг резко напрягся. Акико, на некоторое время потерявшая бдительность из-за душевного разговора, тоже пришла в себя и прислушалась. Птицы перестали петь, но слышалось какое-то движение.
Свист пронзил воздух, у лица Хибики пролетела стрела.
*о́ни — человекоподобные ёкаи с клыками и рогами
**Дзё = 3,03 м
Глава 7. Охотники за головами ёкаев
Светлый тэнгу резко изогнулся и уклонился от стрелы — та не задела ни волоска на его голове. Хибики отбросил прочь все мысли о недавнем разговоре и также воспоминания, сейчас первоочередной целью стало защищать Хару любой ценой. Вторая стрела полетела в сторону Акико, но и жрица не зевала, а извернулась, словно гибкая змея, прижалась к стволу дерева. Стрела вошла в ствол позади, с хрустом ломая кору.
Дерево, возле которого остались отдыхать Хару и Сота, находилось всего в паре шагов от места, где стояли Хибики и Акико, и попадало в поле их зрения, однако никто под ним не сидел. Мешки с провизией тоже исчезли. Если бы здесь был Хару, он бы уже кричал нападающим, что между тэнгу и людьми заключили мир, что им не нужно сражаться, однако молодой господин исчез, а Хибики и Акико чесать языками и выкрикивать это вместо него не собирались. Если, конечно, это люди напали, а не ёкаи. С другой стороны, вряд ли ёкаи воспользовались бы стрелами.
Акико шустро взобралась по дереву и затаилась за толстой длинной веткой, прижалась к стволу, практически сливаясь с ним. Она огляделась по сторонам, прищурилась, выискивая хоть кого-нибудь из врагов или Хару с Сотой. Если бы напали на одного Хару, то того ещё могли бы взять, однако Сота бы без боя не дался, а на земле возле дерева, где они лежали, не осталось никаких следов драки, кроме углублений от тяжёлых мешков, которые тоже исчезли. Словно змея, Акико бесшумно и незаметно переползала по толстым ветвям. Хибики обратился маленькой светло-коричневой птицей чуть крупнее воробья — и нет, он был не вороном, как Хару и Сота, а более крошечным созданием. Шум от взмаха крыльев привлёк внимания врага, стрелы, свистом пронзая воздух, устремились в сторону Хибики. Быстрые как молнии, острые как тигриные клыки, они пролетели возле маленького тэнгу, но тот успел увернуться. Он взмыл к макушкам деревьев и спрятался за листвой, оттуда перемещаясь дальше.