Нанами не раз слышала легенды о безупречном мастерстве Акиры. Он был создан для битвы и сражений. Говорили, что он был сыном войны. Но то, что Кирихито сейчас творил, не укладывалось в человеческом сознании. Нанами поняла, что даже боги не умеют так драться.
Акира был неподражаем. Невозможно было уловить его движений или тем более предугадать следующий шаг. Атаки были настолько виртуозными и быстрыми, что Кенжи беспорядочно махал катаной, находясь в полной панике. Скорость быстрее ветра, удары сильнее стихии. За пару секунд он изранил слугу настолько сильно, что тот еле держался на ногах.
В легких клокотала кровь, и Кенжи по мере возможности сплевывал ее на пол. Еще пару секунд такого боя, и он труп. Хотя нет. Это вовсе не бой, а самое настоящее убийство. Прошло всего пару секунд, а Кенжи не успел нанести Акире ни одного удара. Зато сам был похож на книжный лист, который пропустили через бумагорезку. Сейчас Акира играл с ним. Мучил. Убивал медленно и жестоко. Хотел причинить ему невыносимую боль. И судя по тому, как виртуозно было изранено тело Кенжи, свою цель он оправдывал.
К сожалению роль жертвы, не устраивала екая поэтому, изловчившись из последних сил ему удалось оцарапать Акиру своей стрелой. Наконечник был смазан одним из самых сильных ядов. И эффект такого удара не заставил себя долго ждать.
— Что такое — еле дыша, подтрунивал Кенжи — Проблемы с глазками?
Разумеется, он попал в точку. Кенжи хорошо было известно, как действует его собственное оружие.
Акира уже почувствовал действие яда. Он просочился в кровь. Голова была как в тумане, а перед глазами все плыло и двоилось. Паршивое ощущение учитывая, что враг все еще жив.
Сил нападать у Кенжи не было, а помимо этого раны еще не заживали. Катаны Акиры были закалены воздухом из Йоми-но-Куни и кровью Оокунинуши. Такое оружие не позволяло телу регенерировать. Оба врага были серьезно поражены и победит тот, кто первым нанесет финальный удар.
— Ты зря старался — ответил Акира, упершись катаной в пол — Меня не может убить твой яд.
В груди начинало твориться настоящее адово пекло. Глотку обжигало, будто только что выпил раскаленного железа. Акира попытался сглотнуть липкие слюни. Но даже их не осталось.
— Думаешь, просветил меня? — сплюнув кровь на пол, сказал Кенжи. — Я знаю, что он не принесет тебе смерти. Но сражаться ты уже не сможешь. Как минимум сутки.
Так же как и Акира он тяжело дышал, а слабость была настолько сильной, что ноги дрожали. Помимо этого дикая боль простреливала его тело и усиливалась при малейшем движении.
Времени было совсем мало.
Акира понимал это.
Нужно было завершить все поскорее. Жизнь Нанами весела на волоске, а он возился со своим врагом. С каждой секундой по мышцам все больше растекалась слабость, а это жуткое пламя в груди стирало все мысли.
Кенжи заметил, что демон присмирел, и понял вот его шанс.
Акира повертел головой в разные стороны, чтоб прогнать эту двойственность в глазах.
Бесполезно.
Хуже стало от того, что Кенжи, взглянул на богиню и хитро улыбнулся. В ту же секунду он сделал шаг в ее направлении, ноги подкосились и он упал на пол. Эта мелочь не остановила екая и он стал подбираться к своей добыче уже ползком.
Акира поплелся к нему, но поскольку зрение оставляло желать лучшего, он шел скорее по запаху. Принюхивался как хищник, молясь чтобы яд, не притупил обоняние.
Ожидания не оправдались.
С каждой секундой нюх все больше притуплялся.
А вот Кенжи уже почти подполз к богине, пока Акира пытался уловить, в каком направлении двигаться.
Тяжелый вздох вырвался из груди Нанами, когда Кенжи приподнял ее голову с пола. Он вытащил танто и приложил его к горлу девушки.
— Прости девочка, но он должен испытать то же, что испытал я. — Кенжи еще секунду смотрел в ее глаза, держа клинок наготове — Ничего личного.
Холодное лезвие скользнуло по живой плоти.
Мраморный пол из белоснежного окрасился в алый.
Комментарий к Глава 40: Ничего личного. Огромную благодарность вырожаю “Не Зарегестрированному Пользователю” за то, что не поленился выделить ошибки в других главах и тем самым очень помог автору. Кто бы это не был Спасибо!!!
====== Глава 41: Бежать или остаться. ======
Мысленно она уже попрощалась с жизнью. Вспомнила все радостное и грустное, готовясь принять смерть. Но все же те, кто утверждал, что в такие минуты вся жизнь летит перед глазами, обманули. Во всяком случае, Нанами вспоминала лишь Кирихито. Ее сердце, даже предчувствуя неминуемую гибель, плакало от сожаления. Она не хотела умирать. Хотела быть с ним и беречь от всего плохого. Хотела с полна насладиться своим первым настоящим чувством, которое было прекрасно и ужасно одновременно. Но клинок опаляющий холодом шею, дал ясно понять, что этого уже никогда не будет.
От страха Нанами крепко сжала веки. Вот только смерть так и не пришла.
Нанами еще никогда не ощущала себя настолько странно. Нож, который должен был принести ей гибель, мирно покоился на груди. А в ушах зазвенело, от громкого крика. Этот душераздирающий вопль холодил душу.
— Девочка моя, ты в порядке?
Было странно услышать мягкий голос бога созерцания, среди ужаса который творился где-то неподалеку. Который Нанами была вынуждена слушать, мечтая оглохнуть.
Вид Оокунинуши был слишком встревоженным. Говорить было больно и Нанами, сделав усилие, едва кивнула.
— Милостивый я… — выпалил на одном дыхании бог созерцания, глядя куда-то вперед.
Дверь в большой зал с грохотом распахнулась, и в помещение влетели слуги Акиры и друзья Нанами.
Кенжи испытывал такую жуткую боль, что барьер, которым он удерживал двери, рухнул. Сил поддерживать его не осталось.
Обеспокоенный Томоэ и остальные ворвались, внутрь услышав истошные вопли. Все уже собирались кинуться к девушке, но невольно замерли, увидев проделки Кирихито.
С помощью катан Акира отрубил екаю кисти рук и стопы, чем лишил возможности двигаться. Достав небольшой нож, который Кенжи на свою беду таскал в кармане он отрезал ему ушные раковины и язык. И тут же принялся с маниакальной увлеченностью срезать с бедняги кожу. Тело, екая, заживало после простого ножа, и Акира повторял свою процедуру по новой. Поскольку делал он все быстро, то успел содрать кожу с его правой руки, на груди, с левой руки. Теперь же принялся делать то же самое с его лицом.
Кенжи мечтал только о смерти, больше ему ничего не было нужно. Эта боль была невыносимой и не сравнимой ни с чем. Раны еще не успевали заживать, как Акира снова принимался сдирать с него шкуру заживо. Казалось, эти дикие вопли только еще больше раззадоривали демона, и он принимался за следующий участок тела с большим энтузиазмом.
Томоэ и все остальные заметили, что на полу валяется язык и ушные раковины. Весь пол под мучителем и его жертвой был залит кровью. Ну, а Кирихито с безумным блеском в глазах, будто не соображая что творит, срезал кожу на щеке Кенжи.
— Акира, остановись!!! — взревел Томоэ, увидев это зверство.
Но демон его послушал лишь отчасти. Срезав приличный кусок кожи с лица, он запихал его в рот Кенжи. Бедняга дрожал всем телом и чудом оставался в сознании. Хотя мечтал отключиться, как можно быстрее.
— Милостивая, мать горы тэнгу… — взмолился Джиро.
Самые страшные пытки, что являлись в фантазиях Джиро, не имели ничего общего с этим. Он смотрел на Акиру с таким ужасом, будто перед ним был сам дьявол. А тот продолжал нещадно истязатель свою жертву с маниакальной одержимостью в глазах. Джиро стало жаль Кенжи до глубины души впрочем, как и всем присутствующим.
— Хо…хозя… Мне надо на воздух, Ятори-сама… — шикигами побежал прочь из зала. Кикуити никогда не думал что такой слабонервный, но это зрелище вызвало сильный позыв на рвоту.
А вот Ятори его слов не слышал. Он смотрел на господина, как на полоумного. Сердце слуги замерло от ужаса. Теперь Ятори понял, как страшен в гневе господин. И теперь у него навсегда отбилась охота чем-то его расстраивать. И особенно, приближаться к богине. Ведь Ятори понял, что мог бы оказаться на месте Кенжи, если бы убил Нанами.