Профессор некоторое время молча вглядывался в бокал, словно через века прозревал в нём события, о которых рассказывал.
— Уже семь лет войско Карла Великого — Шарлеманя, — продолжил он глухим голосом, — вело тяжёлую войну с арабами в Испании:
— Простите, профессор… — не выдержал я. (Вдруг он соберётся прочитать всю «Песнь»? А там много!) — А при чём тут Аполлон? Мавры же — мусульмане, а Аполлон, насколько я знаю, больше относится к язычникам…
— Аполлон тут ни при чём, вы правы, мон шер… — профессор подёргал левой рукой себя за нос. — Будем считать, Аполлона автор упомянул для красного словца. А в общем, ситуация сложилась неприятная. У Карла войско устало, Марсилий свои обязательства перед Карлом не выполнил и, естественно, боялся, что Карл накажет его, тем более неприятный инцидент между ними уже имел место. Марсилий то ли по ошибке, а то ли преднамеренно убил послов Карла…
— Позвольте! Какое же тут союзничество? Убийство послов — это ведь практически объявление войны, разве нет?
— Не всегда… Не всегда и не во все времена. Тогда их убивали почём зря. Хотя, да, инцидент неприятный. В общем, Марсилий желая выпутаться из всей этой истории, созвал своих советников. Один из них, Бланкандрен (тут тоже, возможно, французское прозвище), посоветовал откупиться от Карла. И не только откупиться — Карл вряд ли польстился бы на богатства, — он предложил сообщить королю, что Марсилий готов принять христианство. Карл трепетно относился к вопросам религии, а потому… И Марсилий, понимая безвыходность ситуации, соглашается, хотя сам про себя решает обмануть Карла. Бланкандрен едет с дарами к Карлу и передаёт предложение Марсилия. Карл не хочет верить наместнику Сарагосы, но графы настаивают принять предложения. И только бретонский граф Роланд пытается отговорить короля от соглашения с Марсилием. Дескать, Марсилий известный лгун, ему поверить — себя обмануть. И тут надо сказать, Роланд этот пользовался у Карла практически безграничным доверием. Молодой, смелый, энергичный, благородный, талантливый, несколько безрассудный… но именно такие и нравятся королям. Надо отметить, Роланд был не только любимцем короля, за пылкость натуры его любило и уважало всё войско. По сути, он иногда исполнял обязанности главнокомандующего. Но не всем это нравилось…
Профессор сделал паузу и пригубил вино.
— Зависть, мон шер… Зависть! Его отчим Гуанелон — тоже, видимо, незаурядный персонаж и тоже, видимо, рассчитывающий на благосклонность монарха, — приметив, что Роланд уговаривает Карла не верить Марсилию и с марша атаковать Сарагосу, в пику пасынку предлагает принять предложение Марсилия. И Карл вдруг соглашается. Правда, выдвигает ещё одно условие: пусть Марсилий станет вассалом короля. А сообщить об этом монаршем предложении король доверяет самому Гуанелону. Хитрый, надо отметить, ход.
Тут происходит некрасивая ссора между Роландом и Гуанелоном, они обвиняют друг друга во всех смертных грехах, и главный аргумент в их споре — «сам дурак». Разнимает их близкий друг Роланда некий граф Оливье. Но решение короля — это решение короля, и Гуанелон собирается вместе с Бланкандреном к Марсилию. По дороге эти два деловара договариваются, у каждого же есть свой интерес, каждый хочет вроде бы угодить сюзерену, но главное — нагадить врагу! Гуанелон воспылал отомстить Роланду во что бы то ни стало, по возможности даже уничтожить его.