Сжал шею бесполого нечто, свободной рукой прописав леща. Затем ещё один, профилактический. Наложить иллюзию не могу, увы — тогда сам перестану видеть. Слишком уж хорошая иллюзия, ага.
— Я за равноправие, если ты не знало, — уведомил я вежливо, подкрепляя свои слова тем, что опять начал тянуть сущность с ужаса, чувствуя, в каком же оно сейчас ужасе. — Показывай дорогу, гермафродит недоношенный.
Продолжая плакать ртутью, моля пощадить существование, ужас стал для меня гидом уже личным, ведя через зеркала, из-за чего мозг у меня вновь начал сворачиваться в трубочку.
Пойти вверх? Но это низ! Но мы пошли вверх. Затем свернули в боковую лестницу, которая вроде как зеркало, но на самом деле это был не бок…
Нужно было с собой ведёрко взять, а то уже реально подташнивать начинает.
По пути нам встречались мелькавшие совсем уж мелкие ужасы, которые я тут же, не давая им сбежать, догонял и поглощал. Нюня, как я решил его называть, там что-то кричало про то, чтобы я не трогал его детей, чтобы я пощадил хотя бы их, называло вроде как бесчеловечным чудовищем, но из-за того, что мои мысли сосредоточились исключительно на том, чтобы не поехать здесь крышей ещё больше, особо не слушал. Наверное, за пару дней здесь нахождения, восприятие бы адаптировалось, только нафиг оно мне нужно.
— А это что? — уже весь бледный, ещё бледнее обычного, начав считать в голове считалочку, спросил я.
Вот тебе и «Дитя Конца». Слабые места есть у всех и всего, но сомневаюсь, что кто-то подумает, что меня может так вот… укачать. Блин, это даже звучит абсурдно. Надеюсь, до этого никто не додумается.
Когда я задал вопрос, то имел в виду зеркала, выставленные вроде как в ряд, в которых застыли лица людей, полные ужаса — мужчины, женщины, дети. Их тела словно законсервировали. Насчитал в районе десяти тел. Вот, вроде и не так много, а видно, что ужасы готовятся либо к зиме, либо к тому, чтобы свалить, пока их тут местные охотники не словили.
— Х-холодильник, бесчеловечное ты отро… Сто-о-ой!!! — и опять запищало оно, когда я вновь начал тянуть сущность из больно своевольного заложника. Оно уже не плакало, наполнившись эдаким… праведным гневом?..
Из-за того, что скромному мальчику, пошедшему с одноклассницами в милый музей, приходилось делать это часто, у Нюни уже не было половины корпуса. Очень странные ощущения — чувствовал себя прекрасно, хотелось поглотить больше и больше, но из-за вестибулярного аппарата (хоть и быстро адаптируюсь, но совесть иметь нужно!), над которым, кажется, раз тридцать жестоко надругались, общие ощущения были… неприятными.
— Холодильник? — удивился я такому заявлению.
Неожиданно ужас безумно засмеялся, горько при этом расплакавшись.
— Моя любовь давно почу-у-увствовала, что здесь что-то не так! Я отзе-е-еркалил свою боль! — голосом героя, заманившего в ловушку злодея… вроде как, прокричало оно. — Это ме-е-есто станет твоей моги-и-илой, детоубийца!!!
Я от такого заявления даже растерялся, пока не понял, что все мои действия как-то особо на скрытное проникновение были не похожи — скорее уж на небольшой штурм с заложником и пожиранием всех возможных свидетелей.
Чёртово пространство зеркал, оно мне мозги в трубочку скрутило, уже совсем не соображаю…
Даже стало интересно, что за ловушка. Сомневаюсь, что всё взорвется. Значит, что-то другое. Может, появится главный босс сам, на своей территории. Стоим, ждём. Ничего не происходит.
— Я зде-е-есь!!! — ещё громче заверещал ужас, желая привлечь внимание местной шишки. Из-за его крика зеркала дрогнули, изогнувшись, словно оно отправляло кому-то какие-то дополнительные сигналы. По идее, уже не первый раз. М-да, на настолько чуждой территории меня обыграли.
Чувствую себя идиотом с булавой, если честно. Может, ритуал бабки Светы таки был удачным?..
Подождали минуту, ничего так и не произошло.
— Кажется, тебя кинули, — заметил я с лёгким сомнением.
— Не-е-евозможно!!!
Не ожидал, что стану свидетелем раздора в семье. Пускай, что ужасов.
Вдруг, неожиданно, раздался вопль. Чем-то похожий на человеческий, точно женский, но в нём легко узнавались нечеловеческие, уже привычные мне нотки, не говоря уже о том, что само пространство вокруг задрожало. Зеркала стали изгибаться, намекая мне на то, что они все сейчас могут треснуть.
— Ч-что… — совсем уже растерялся зеркальный ужас.
— Сам в шоке, — согласился с ним. — Давай так: ты меня отведёшь в нужное место, и мы увидим, что там происходит.
Нюня от моей наглости, если бы у него был рот, открыл его, но вместо этого просто молча показал своей зеркальной рукой на зеркало, куда и повёл. Когда я зашёл в него, пространство смазалось, и мне показалось, словно я оказался в каком-то командном центре. То есть, мы туда могли попасть с самого начала.