— Все? — спросил Борис Вениаминович, последним спустившись в проход. — Ну, пошли.
Теперь он пристроился сзади, Андрей же, как и прежде, шагал впереди. Так шли они довольно долго. Пол подземелья постепенно шел под уклон, и вместе с ним они уходили все глубже и глубже. Несколько раз свет переднего фонаря застывал на месте — это Андрей останавливался и поджидал остальных, перед тем как свернуть в какое-нибудь боковое ответвление коридора.
Андрей остановился в очередной раз. Растянувшиеся длинной цепочкой его подземные спутники собрались в тесную группу. Подошел Борис Вениаминович, стало гораздо светлее. Федя увидел, что свет его фонаря уже шагов через семь упирается в стену — дальше хода не было.
— Теперь куда? — спросил Борис Вениаминович.
— Вниз, — ответил Андрей. — Вот здесь.
Он опустил фонарь и высветил две веревки, привязанные к вбитым прямо в каменный пол толстым и ржавым штырям. Это было начало веревочной лестницы, конец которой опускался в какую-то яму.
— Ну, кто первый? — спросил Андрей. — Тут неглубоко, не бойтесь.
Первым полез Петька, за ним молчаливый Мишаня, потом исчез за краем неизвестности Саша. Феде деваться было некуда. Встав на колено спиной к яме, он нащупал носком другой ноги первую хлипкую ступеньку и стал осторожно спускаться, как можно ближе прижимаясь к холодному отвесу стены. Неожиданно, когда он думал, что ему еще лезть и лезть, чьи-то руки подхватили его под спину и помогли встать на твердый, такой же каменный, как наверху, пол.
Едва Федя выпустил лестницу, как она застучала круглыми деревянными ступеньками по стене.
— Э! Куда?! — заволновался он, пытаясь поймать в темноте ускользающие веревочные концы, но не успел.
— А это все, — послышалось сверху, и оттуда кто-то осветил собравшихся внизу ребят фонариком.
— То есть как все? — спросил Саша.
— Все — значит добрались. Располагайтесь. — Ребята узнали голос Бориса Вениаминовича, хотя гулкое эхо искажало его.
— А вы разве не будете сюда спускаться? — поинтересовался Петька, и Федя почувствовал, как тревожно напряжен его голос.
— А зачем? — удивился Борис Вениаминович. — У нас с Андреем здесь неподалеку другая келья. А это ваша. Вы же сами согласились искать клад. Так что теперь как в армии. А днем я к вам приду, мы и начнем. Главное, перебраться надо было ночью. Передислокацию, стало быть, сделать. Располагайтесь. Поспите. Костер можете развести. Спички или зажигалка есть?
— Есть! — немного веселее крикнул Петька.
— Ну и хорошо. А дров вам Андрей уже натаскал. Устраивайтесь.
И фонарик вверху исчез.
С минуту во тьме царило молчание.
— Эй! — крикнул на всякий случай Саша. — Э-эй!
Они подождали. В ответ к ним не донеслось ни звука, только эхо много раз повторило Сашин крик. Их спутники ушли.
— Ох, не нравится мне все это, — мрачным тоном произнес Саша.
Глава X. Дети в подземелье
Фонариков было только два, Петькин и Федин. И то Федин все время гас, и его приходилось встряхивать.
— Контакт с батарейкой плохой, — каждый раз говорил Саша. — Давай ножом зачищу.
— Потом, потом, — отмахивался Федя.
Света эти фонарики давали немного, его едва хватало, чтобы выхватить из тьмы подземелья бледное круглое пятно на потолке того зала с квадратной ямой вместо пола, в которой они теперь все сидели.
— Да уж, — отметил Саша, — на полевой лагерь не очень похоже. Скорее это берлога.
Федя же чувствовал себя как в склепе, словно его похоронили заживо. Своим впечатлением он не замедлил поделиться с сотоварищами.
— Ага, — согласился Сашка, — мы здесь как в братской могиле.
— Да ладно вам, — храбрился Петька, — смотрите, все здесь есть.
Он водил своим фонариком по каменному полу, по очереди освещая детали скудного убранства их нового жилища, и быстро перечислял их вслух.
— Три матраса с одеялами, чайник, канистра, с водой, наверное, вон жратва, дрова… — Луч фонарика ненадолго задержался на куче старых поломанных тарных досок и большого пучка сухой травы — чтобы легче было разводить огонь.
Казалось, что больше освещать и показывать было вроде бы нечего, но Петька все-таки отыскал.
— А ведро зачем? — В самом углу ямы стояло старое, помятое и ржавое ведро.