— Привет, красавица, сегодня ты выглядишь потрясающе, — говорит он, оценивая мое черное кружевное платье с корсетом, подчеркивающее мое бледное лицо и черные как эбеновое дерево волосы. — Вижу, злая королева отпустила тебя на этот вечер.
— Что-то вроде того, — отвечаю я. Сет высокий, почти сто восемьдесят два сантиметра. Его средне-русые волосы зачесаны назад, прекрасно подчеркивая длинный прямой нос и идеальную челюсть. Его голубые глаза искрятся, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.
Сет улыбается мне, выпрямляясь, словно ждет, что я упаду в обморок от его блестящих дизайнерских туфель, но чувство, которого он ждет, так и не приходит. Осознание. Покалывание. Тоска.
Ничего.
Я сломлена. Как я могу не чувствовать влечения к такому мужчине, как Сет? Или к любому другому?
Только к нему.
К тому, с кем я никогда даже не общалась. Кого видела лишь мельком. Конечно, мы пару раз пересекались взглядами за годы, прошедшие с тех пор, как познакомились в третьем классе, но больше ничего.
Ничего, кроме фантазий.
Как по команде, темная тень, отбрасываемая мужчиной, пересекает группу людей, и я мгновенно понимаю, что это он. Он медленно обходит посетителей вечеринки, и наши взгляды пересекаются. Сразу же у меня все запульсировало, и осознание этого превращается в змею, скользящую по моему телу, касаясь меня в потайных местах. Чейз Хантингтон - самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Самый красивый человек.
Темно-русые волосы. Острая линия челюсти.
Он облизывает нижнюю губу и ухмыляется.
Еще более резкая улыбка.
Мое сердце замирает, и я тяжело сглатываю, представляя и желая всего того, на что способен его язык...
— Выпьешь? — интересуется Сет.
Я отвожу взгляд от Чейза и нелепой мысли о том, что он может быть заинтересован в такой, как я, и пытаюсь улыбнуться Сету.
— Конечно, — говорю я, не желая пить так же сильно, как хочу, чтобы Сет ушел. Он смотрит туда, где только что блуждал мой взгляд, и хмурится:
— Почему Чейз здесь? У него даже денег больше нет, и это не совсем люди его круга.
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я с любопытством, пытаясь изобразить скуку.
— Чейз поссорился со своим отцом. Его выгнали и лишили наследства много лет назад. Никто его особо не видел. Не может быть, чтобы его пригласили сюда сегодня, — говорит Сет с выражением отвращения на красивом лице. — Кроме того, этот парень - урод. Ходят слухи, ты же знаешь.
— Что за слухи? — спрашиваю я, подходя ближе к Сету.
Сет улыбается и наклоняется, чтобы прошептать:
— Чейз опасен. У него есть темная сторона. Некоторые даже говорят, что теперь он убивает за деньги. Другие говорят, что в лачуге, которую он снимает, он установил крест Святого Андрея прямо в центре своей гостиной.
— Значит, он религиозен? — спрашиваю я, сморщив нос в замешательстве.
Сет смеется:
— Ты невинная, прекрасная девушка, — медленно говорит он, играя с прядкой моих волос, перекинутой через плечо, неловко прижатой к моей груди. — Где ты была всю мою жизнь?
— Конечно, сидела взаперти в башне, — говорю я со смехом, который звучит так, будто мои слова не соответствуют действительности. Но никогда за последние несколько лет я не была благодарна за то, что меня заперли. Может быть, Реджина была права. Может быть, она защищала меня от внешнего мира. От таких мужчин, как Сет.
Но раз уж она пыталась подтолкнуть меня к нему, то, наверное, нет.
Тогда от таких, как Чейз.
— Что бы он ни замышлял, у него все равно каким-то образом есть деньги, потому что он скупает большое количество акций «Бланка Энтерпрайзис», пытаясь стать мажоритарным акционером. Постепенно, конечно, возможно, в попытке остаться незамеченным, но это Манхэттен, а в наших кругах все всё замечают.
— Акции? В компании моего отца? Как это возможно? Мой отец владел большинством акций. Пятьдесят один процент. Чейз может попытаться, но он никогда не станет мажоритарным акционером, — говорю я, пока мой пульс бьется в висках.
Сет осушает свой бокал и издает тот странный звук, который издают мужчины, - странное шипение-вздох:
— Да, но твоя мачеха продала ему часть акций твоего отца в прошлом году. Возможно, он уже стал держателем контрольного пакета. По крайней мере, он купил себе место в совете директоров.
Вот ублюдок.
Может быть, фантазия о том, что он наблюдает за мной, не была сексуальной по своей природе.
Может, это было предупреждение.
Неважно, что моя мачеха продала акции, которые изначально не принадлежали ей. С наступлением полуночи «Бланка» станет моей, и у Чейза Хантингтона никогда не будет контрольного пакета акций.
НИКОГДА.
Я никогда не чувствовала себя такой решительной, разочарованной и преданной кем-то, кого я даже не знала, но последняя часть, кажется, не имеет значения, потому что мое сердце опускается куда-то в желудок.
— Так что насчет того чтобы немного выпить? — спрашиваю я с фальшивой улыбкой, нуждаясь в одиночестве, чтобы собраться с мыслями.
— Конечно, конечно. Сейчас вернусь, — он наклоняется ближе, его губы касаются моей щеки. Я изо всех сил стараюсь не скривиться, когда Сет проводит тыльной стороной пальца по выпуклости моей груди. — Никуда не уходи, — Сет резко кланяется, а затем бежит к одному из нескольких баров, пристроенных к стенам комнаты. Через пару шагов он теряется в толпе, и я издаю долгий выдох облегчения.
Чейз Хантингтон опасен.
Как только Сет произнес эти слова, я поверила.
Не знаю, откуда я знаю, что он опасен, но знаю это так же, как знаю, что нужно сделать следующий вдох. Это вторая натура. Хотя в Чейзе Хантингтоне есть что-то очень неестественное. Я провожу много времени, притворяясь, что это что-то не зовет меня, не тянется ко мне, как веревка, обвитая колючей проволокой и темным желанием. Решив связать нас вместе.
— Уже нет. Никогда, — говорю я себе.
— Планируешь мое скоропостижное убийство, принцесса? — глубокий голос с хрипотцой нашептывает сзади, посылая мурашки удовольствия и гневного осознания вдоль по моему позвоночнику.
Я распрямляю плечи и игнорирую покалывание между ног и прилив удовольствия, который пробегает по моей шее от его слов.