Реджина приезжает точно в срок и одна. Мой дворецкий, Джимми, проводит ее в столовую, где все готово к тщательно продуманному пиршеству. Здесь все залито светом свечей, как будто я ожидаю королевскую особу, а не злую мачеху Нив.
Реджина сверкает своей блестящей улыбкой, когда замечает меня, мгновенно оценивая мой выбор смокинга. Одобрение и вожделение вспыхивают в ее глазах, когда она протягивает руки, чтобы обнять меня, задолго до того, как столкнуться с моей грудью.
Я остаюсь неподвижным, пока она целует меня в щеки, чтобы не впечатать ее лицом в чертов стол.
— Как мило с твоей стороны пригласить меня в свой дом, — поет она. — Признаюсь, я была удивлена твоим приглашением, учитывая тот факт, что у нас никогда не было возможности провести время вместе, чтобы узнать друг друга как следует.
— Мне будет очень приятно, — говорю я, не сообщая ей, что узнал о ней все, что нужно, когда она наняла меня убить свою падчерицу. Но, к несчастью для Реджины, она не знает, что Чейз Хантингтон и Охотник - это одно и то же лицо.
Реджина прижимает руку к груди и делает вид, что стесняется того, что воспринимает как комплимент.
— Знаешь, — она кладет ладонь на мой лацкан. — Сегодня я узнала, что ты не такой, как о тебе говорят. — Она лукаво улыбается.
Джимми выдвигает для нее стул в одном конце длинного стола, и я благодарен ему за это, потому что это движение заставляет ее пойти занять свое место. Я расстегиваю пиджак и сажусь на другой стул.
— О? — спрашиваю я, делая глоток красного вина. — Что же говорят обо мне?
Реджина не путается в словах и не выглядит смущенной, повторяя их, как это делали бы другие.
— Говорят, что тебя лишили наследства. Ты разорился, — она проводит длинным ногтем с белым лаком по столу. Но недавно я узнала, что ты являешься владельцем большинства акций «Бланка Энтерпрайзис» и присоединишься ко мне в совете директоров.
— Лишен наследства, верно. Но разорен? — я обвел рукой роскошную обстановку большой столовой, обставленной мебелью, которая стоит больше, чем большинство людей мечтают заработать за всю жизнь. — Очевидно, нет.
— Сам себя сделал, — смеется она, делая глоток вина. — Как раз такой, какой мне нравится.
«Вы имеете в виду, лишь деньги, которые вам нравятся». Хотя Реджине все равно, старые это деньги или новые, лишь бы существовала возможность заполучить их в свои руки.
— Итак, я полагаю, это означает, что мы будем тесно сотрудничать? — она соблазнительно манит к себе, наклоняясь над столом, чтобы продемонстрировать свои большие сиськи.
Я беру свой нож для стейка и играю с ним, переворачивая его на костяшках пальцев. Я сопротивляюсь желанию послать его ей прямо в лоб.
— Я пригласил вас сюда не по делу, — говорю я, не в силах больше ни секунды продолжать этот фарс.
Реджина откидывается назад и проводит тонким пальцем по ободку своего бокала с вином, затем всасывает кончик пальца в рот.
— Я надеялась, что ты это скажешь, — говорит она, неправильно поняв мое замечание.
Я усмехаюсь над ее попыткой, а она хмурится в ответ. Я думаю, что Реджина не привыкла к отказам, и мне доставляет огромное удовольствие быть тем, кто ей откажет.
Я выпрямляюсь в своем кресле и делаю еще один глоток вина.
— Реджина, я пригласил вас сюда не для того, чтобы говорить о делах, и уж точно не для того, чтобы соблазнять вас.
Она ставит бокал с вином на стол и снова наклоняется вперед со складкой между идеально выщипанными бровями.
— Тогда зачем вы пригласили меня сюда, мистер Хантингтон? Я очень занятая женщина с компанией, которой нужно управлять, и у меня нет времени на игры. Так что если вы объяснитесь, мы сможем перейти к вопросу о том, почему я здесь, в вашей столовой, если это не по одной из двух причин, которые я могу предположить, получая подобного рода предложение от мужчины.
Я встаю и отодвигаю стул, затем заново застегиваю пиджак. Я поднимаю в воздух свой бокал с вином.
— Вы здесь, чтобы познакомиться с моей новой королевой. Женщиной, которой я передал все свои акции, и новой единоличной главой «Бланка Энтерпрайзис».
8
НИВ
Это моя реплика.
С огромным удовлетворением и быстро бьющимся сердцем я вхожу в столовую. Я не могу удержаться от ухмылки, глядя на то, как бледнеет кожа моей мачехи сквозь аэрозольный загар. Она закрывает рот рукой и медленно встает, не в силах поверить в то, что видит.
— Нив, ты жива, — шепчет она, а затем, осознав, что эти слова должны звучать радостно, поднимает руки вверх.
— Да, — спокойно отвечаю я, складывая руки перед лифом своего изысканного платья.
— Ты жива! Это чудо! — кричит Реджина. Она бросается ко мне, но Чейз встает между нами, и она врезается в мужское тело, вставшее стеной. Тело, принадлежащее мне.
— Не так быстро, — ворчит Чейз, делая шаг к Реджине. Она отступает назад и спотыкается, тянется за ним, чтобы за что-нибудь ухватиться, но при этом успевает опрокинуть несколько стульев и оказывается на противоположной стороне стола от меня.
— Почему ты не позволяешь мне подойти к ней? — спросила она, переводя взгляд с меня на Чейза.
— Здравствуй, мачеха, — приветствую я, выделив слово «мачеха», чтобы подчеркнуть все, кем она никогда не являлась для меня. — Удивлена, что увидела меня? Должно быть, да, учитывая, что ты наняла кого-то, чтобы убить меня. Дважды.
Она трясет головой так яростно, что мне кажется, она вот-вот отвалится от ее шеи.
— Нет, это не...
Чейз берет со стула свой плащ с капюшоном и накидывает его на плечи, поднимая капюшон над головой и глазами.
— Хочешь закончить это предложение снова? — спросил он с горечью.
— Это был... ты… — выдохнула она, протягивая заметно дрожащую руку, чтобы ухватиться за стул. — Охотник.
Она хватает нож со стола, порезав при этом ладонь. Кровь стекает по ее запястью на белое платье-халат, когда она поднимает маленькое оружие в воздух, отступая назад, пока не оказывается вровень с окнами от пола до потолка, которые занимают всю комнату.