— Да я и не собирался.
— Можно мне взглянуть на ваши каракули? — Джейн протянула руку. — В конце концов, это ведь мой блокнот.
— Это лишнее, мисс Стэнли, — упорствовал инспектор. — Если вам так нужен блокнот, позвольте вырвать из него листы с важными записями.
— И каракулями? — подсказала Джейн.
— И каракулями, — подтвердил Стрикленд.
— Вы меня до предела заинтриговали.
Чудное дело — чем больше инспектор смущался, тем спокойней становилась мисс Стэнли.
— Знаете, мистер Стрикленд, ваше упорное нежелание показывать мне блокнот, наводит меня на очень странные мысли, — Джейн коварно улыбнулась.
— И на какие же? — попал в расставленную ловушку инспектор.
— Например, что вы рисовали в своих раздумьях даму в неглиже и теперь очень этого стесняетесь.
— Мисс Стэнли! — уши Стрикленда стали бордовыми. — Вы... как вы можете о таком даже думать?!
— Я ошиблась? Тогда чего же вы боитесь?
— Ничего я не боюсь, просто не желаю показывать вам.
— Но теперь вам обязательно придется очистить свое имя, а то я продолжу думать про раздетую даму!
— Мисс Стэнли, мне только одно хочется знать — как с вами справляются ваши родители? Вы же... — Стрикленд сдался и протянул Джейн блокнот.
Девушка тут же принялась переворачивать листы, пока не добралась до тех самых каракулей.
— Какая красивая... — зачарованно произнесла мисс Стэнли, разглядывая рисунок. — Вы еще и рисовать умеете?
— Я бы не назвал это умением, — скромно заметил Стрикленд. — Рисовать я научился только розы и больше ничего.
— Зато в совершенстве.
Джейн разглядывала нарисованный цветок. Казалось бы, карандашный набросок — небрежный, поспешный, — но роза была как живая. Даже капелька росы на лепестке словно переливалась. Того и гляди — скатится на пол.
— Почему именно розы? — спросила мисс Стэнли, вдоволь налюбовавшись.
— Так получилось, — пробормотал Стрикленд, забирая блокнот обратно.
— Вы же понимаете, что я не успокоюсь, пока не узнаю?
— Мисс Стэнли! — инспектор почти выкрикнул эти слова, а потом, словно устыдившись собственной горячности, извинился. — Простите. Мисс Стэнли, не понимаю, чего вы добиваетесь, — он шагнул к девушке и теперь стоял, глядя ей в глаза. — Зачем вам знать что-то обо мне? Я полицейский. И только, — теперь он говорил почти шепотом, и у Джейн мурашки шли по коже от его голоса. — Вас развлекает расследование — извольте. Я разрешил вам помогать... вопреки даже здравому смыслу. Но, ради всего святого, какой каприз заставляет вас допытываться до тех вещей, которые я не готов и не собираюсь открывать посторонним? Обратите свое внимание на мистера Грея. Он больше подходит для вашего кокетства. А я…
— А что делать, если меня интересуете вы, а не мистер Грей? И речь идет не про кокетство, — так же шепотом ответила ему Джейн, почти слыша, как от волнения ее сердце заходится в бешеном ритме.
Еще никогда мисс Стэнли не приходилось испытывать такого чувства. Сильнее, чем страх. Могущественней, чем азарт. Отчаянней, чем прыжок в бездну. И все это сосредоточилось в лихорадочно блестящих глазах молодого полицейского инспектора, которые внезапно сделались чуть ли не центром всего мира.
— Так что же, мистер Стрикленд, — повторила Джейн, пытаясь побороть охватившую все тело странную дрожь, — вы расскажете мне про розы?
Он не ответил. Лишь опустил голову чуть ниже, а потом вдруг резко прижался к ее губам в поцелуе. Болезненном, почти злом. Казалось, он нарочно пытается сделать Джейн больно. Хочет отпугнуть ее. Заставить передумать.
Его руки так стиснули талию мисс Стэнли, словно пытались раздавить.
Первая оторопь прошла быстро. Джейн сама обняла Стрикленда, прижимаясь к нему еще сильней, а потом… укусила его за губу. Он вздрогнул, попытался отстраниться, но девушка шепнула:
— Только попробуйте, — и сама потянулась к нему, заставляя вновь потерять голову.
Бедный инспектор. Он совершенно не знал, как сладить с упрямой мисс Стэнли. Или, может, уже окончательно сдался.
Злость ушла из поцелуя как-то совсем незаметно, перетекла в странную, хрупкую, болезненную нежность и бережность, от которой сжималось сердце, а душа словно парила где-то в небесах. Никто из них не знал, что делать потом. Но сейчас... сейчас между ними все было правильно. Они оба это знали, даже если и пытались отрицать...
В коридоре послышались шаги, вспугнувшие робкое чудо.
Стрикленд с видимым трудом отпустил Джейн, и она отошла подальше — к окну, поправляя сбитое платье, пытаясь пригладить растрепавшуюся прическу. Губы горели огнем, щеки пылали. Мисс Стэнли тут же сообразила, что брат обо всем догадается, стоит ему только взглянуть...