- Это не так важно, - отмахнулся Савар, будто не он задавал мне вопросы. - Я хочу нанять тебя как натурщицу. Уже неделю ищу, и даже настолько отчаялся, что решил обратиться к Николя. А тут такая удача! Как ты на это смотришь? Я хорошо плачу.
Растерянно посмотрела на Николя. Я иногда подрабатывала натурщицей, но обычно для школы, или хороших знакомых. И никогда не позировала обнаженной. А картины мэтра Савара обычно были довольно откровенны.
- Мадмуазель Легран получила довольно строгое воспитание, - вмешался Николя. - Думаю, она беспокоится, что её репутация пострадает, если её узнают на одной из ваших картин.
Точнее, остатки репутации. После того, как я напилась в кабаке, а затем любезничала прямо на улице с неизвестным типом, мнение обо мне как о тихоне и скромнице несколько пошатнулось.
- Я не попрошу ничего такого. Всё будет в рамках приличия, - заверил Савар. Он пошарил в карманах, вытащил пожеванный клочок бумаги и карандаш, и что-то начеркал. - Вот мой адрес, время, когда нужно прийти и сумма, которую я готов заплатить. Прошу, не подведите меня, мадмуазель...
- Легран. Клэр Легран, - подсказала я.
- Да, я очень на вас надеюсь, мадмуазель.
Только когда Савар вышел, я все же заглянула в оставшуюся записку. Следующая среда, квартал Пасси... и сумма, достаточная, чтобы я спокойно прожила еще месяц, не беспокоясь о голоде.
- Это отличный шанс - увидеть, как работает мастер. И может быть, завести правильные знакомства, - решил сыграть в змея-искусителя Николя. - А о приставаниях беспокойся. Мэтр не совсем по женщинам, если ты понимаешь...
- О-о-о, - я чуть покраснела. Вольные нравы Парижа до сих пор меня смущали, хотя я прожила в столице уже три года. - Да, думаю, соглашусь. Хотелось бы взглянуть на мастерскую Савара.
Пасси, улица Ренуар. Где-то здесь жил Бальзак, и на этой же улице сейчас обитает таинственный мастер Савар. Его двухэтажный особняк я нашла не сразу, почти трижды пройдя мимо него. И только когда сжалившийся прохожий указал мне скрытую почти высохшей лозой табличку с номером "43", я поняла, что глухие ворота - это то, что мне нужно.
Открыли мне почти сразу же и без вопросов провели внутрь. Мэтр пил утренний кофе, и кажется, очень удивился моему появлению.
- Дорогая, я совсем о вас забыл! Но ничего страшного. Садитесь, мы обсудим наше с вами сотрудничество. У вас есть опыт?
- Доброе утро, месье Савар. Мне приходилось раньше позировать, - я уселась в деревянное, на вид очень старое кресло и расправила на коленях пышную юбку. - Николя не упомянул, но я студентка высшей школы искусств.
- Да, я, кажется, видел вашу картину в лавке. С танцовщицей у станка, да?
Я изумленно посмотрела на мастера.
- Как вы поняли - что это моя картина?
- Её мог нарисовать только очень молодой, и плохо разбирающейся в жизни человек. Даже скорее всего, юная девушка, - усмехнулся художник. - К тому же вы так расстроено ее рассматривали. Хотите взглянуть на мои работы, прежде чем мы приступим? Мне кажется, это несколько развеет ваш страх.
- Конечно! О большем я и не могла мечтать!
Мастерская мэтра располагалась на втором этаже, в огромной, залитой солнцем комнате. Окна ее выходили прямо на улицу, на которой шумно играли дети.
- Я не очень люблю покидать дом. Но мне нравится слушать дыхание города, - заметил Савар, шустро снимая покрывала с сохнущих у стен картин. - Я готовлю серию для выставки, и ваш портрет будет в ней последним.
Почти все натурщики и натурщицы, изображенные на полотнах, были обнажены, или лишь слегка прикрыты тонкими, почти прозрачными одеяниями, но это не выглядело пошло. Все картины были выполнены в одной стилистике - позирующие мужчины и женщины на фоне ярких средиземноморских пейзажей. Я не была сильна в истории, но эти мотивы я узнала.
- Вы вдохновляетесь античными мифами, так?
- Верно. Мастера прошлого часто обращались к этой золотой эпохе богов, ныне в чести пошлый неоимпрессионизм. Эти наследники Дега и Ренуара пытаются запечатлеть мимолетность бытия, вместо этого выплескивая на холст всю свою глупость. Рисовать кабацкие пьянки и потворствующих своей лени трутней - вот что они только могут! Мне нравятся многие художественные приемы нынешней молодежи, но сюжеты я предпочитаю совсем иные, - Савар обвел мастерскую руками: - Посмотрите! Разве не интереснее попытаться найти в земной и человеческом - божественное, а не пытаться превозносить мелкие страсти?
Некоторые образы на полотнах были мне знакомы. Пышнотелая Венера, томный и миловидный Амур, тоненькая и встревоженная Психея, златокудрый и мужественный Аполлон... В последнем я со смущением узнала знакомого музыканта. Не думала, что когда-нибудь увижу его, прикрытым лишь в одном венке.
Меня снова начали одолевать сомнения.
- Простите, но я не готова, вот так вот... обнажиться.
- Тебе и не нужно, глупая. Как думаешь, кого я хочу изобразить?
- Диану? - с сомнением произнесла.
- Диана холодна и величественна, - усмехнулся мэтр. - В тебе же больше земной красоты. Подумай хорошенько.
- Весту, Гею? - мастер продолжал качать головой, а список известных мне греческих богинь стремительно уменьшался. - Деметру?
- Почти. Южане, - вздохнул художник, будто это объясняло мою необразованность. - Ты слышала о Персефоне, дочери Деметры?
- Той самой, что похитил Аид?
Кажется, мне удалось немного реабилитироваться в глазах мэтра.
- Мне нравится аллегоричность этой истории. Юная дева, воплощение весны, похищенная самой смертью... - мастер задумчиво пригладил жиденькие волосы и недовольно посмотрел на меня: - Ну хватит болтовни! Всё будет в пределах приличий, твой хитон будет максимально скромный. Служанка причешет и оденет тебя. Так что?
- Как же я могу отказаться?
Савар немного слукавил. Пурпурный хитон пусть и был длинным, почти полностью пряча ноги, но зато открывал руки и бесстыдно облегал грудь и бедра. Льняная тонкая ткань держалась практически лишь на одном длинном увитом шнуре, проходящем под грудью. Потяни его, и хитон спадет, оставив в одном венке, украшенном цветами. Дороги назад нет, так? Да и кто меня узнает, в таком то виде...
Пытаясь не наступить на подол одеяния, я вернулась в мастерскую. Мэтр который уже успел подготовить всё для работы.
- Прекрасно, как я и думал! Точное попадание в типаж, - довольно кивнул Савар. - Усаживайся. Сюда, да. Так... хм. Подожди.
Я чувствовала себя куклой в руках кукольного мастера. Сначала меня усадили на притащенную, видимо, из сада скамейку. Затем заставили сесть на пол, и опустить голову на руки. Снова подняться, повернуться, сесть...
В итоге я осталась сидеть к мастеру спиной, повернув голову в бок. Мой курносый профиль показался мастеру достаточно благородным для этого. Локоны почти свободно спадали по плечам и спине, а рука тянулась к красному плоду граната. Возвращалась домой уже почти затемно, жалея, что во все это ввязалась. Шея просто отваливалась. Но зато меня угостили гранатом, и это несколько примиряло меня с участью. Тем более, что мастер обещал управиться за две недели, и отпустить меня с миром и полным кошельком...
Мне нравилось бывать в мастерской Савара. Мэтр, хоть и обладал довольно тяжелым характером, был хорошим собеседником, который не гнушался разговаривать со своей натурщицей об искусстве. Баловал он меня и историями о великих мастерах прошлого, которых он знал лично, давая возможность помечтать, что и я каким-то образом связана со всеми ними. Конечно, такой человек не стал бы брать меня ученицей, но это не значило, что я не могла у него учиться - хотя бы урывками, но впитывать драгоценное знание.