Волна гнева Алекса наконец-то приутихла, и он рухнул в кресло, чувствуя себя уязвленным и разбитым. Он сидел, закрыв руками глаза, и корил себя за то, что не успел.
В этот момент он казался еще более одиноким и сломленным, чем, когда-либо. Я понимала, что мне нужно собраться с духом и как-то успокоить его, показать ему, что он не один, но я не знала, как это сделать. Еще мне хотелось узнать, кто избил его.
Он вздрогнул, когда я коснулась его подбородка, поворачивая голову из стороны в сторону, чтобы рассмотреть повреждения.
На его щеке красовался синяк, глаза были красными и отекшими, губа была разбита и распухла. Затем я подняла его руки и дотронулась до сбитых костяшек пальцев.
— Что произошло?
Он покачал головой, давая понять, что не хочет об этом говорить. Затем он отодвинулся и убрал свои руки.
— Хотя бы расскажи, где ты нашел этого пса? Я прекрасно вижу, что собака дралась, а не попала под машину, например.
Алекс просто кивнул в ответ.
— Ты тоже дрался, — добавила я, сжав губы.
Выражение его лица просто разрывало мне душу. В нем было все: боль и сожаление, печаль и разочарование, вина и много чего еще.
Он снова покачал головой, не найдя в себе сил говорить, и встал, чтобы уйти.
— Алекс, — мягким и тихим голосом произнесла я. — Позволь мне помочь тебе.
Он глубоко вздохнул, моргая и сжимая свои кулаки.
— С...с...с...собачьи бои! — смог выпалить он.
— Я поняла тебя. — Ответила я, как можно терпеливее, но мое разочарование нарастало. — Ты был там? Это были незаконно организованные собачьи бои?
Он неуверенно кивнул.
— И ты... тоже участвовал в них?
Я понимала это по его внешнему виду. Но он подтвердил мои опасения, кивнув.
Это означало, что он тоже участвовал в боях? Эта мысль вызывала у меня жуткое отвращение. Я не могла представить себе, что этот чувственный и милый мужчина был вовлечен во что-то столь варварское и ужасное. Но кровавые останки пса и тот факт, что Алекс был весь избит, заставили меня сомневаться во всем.
— Можешь рассказать мне, как именно, это произошло?
Он нахмурился и отступил от меня в сторону.
— Алекс, пожалуйста.
Отчаяние и ярость вспыхнули в его глазах, прежде чем он развернулся и покинул клинику, покрытый с ног до головы кровью и слюной умершей собаки.
Я прекрасно понимала, как должна была поступить, но очень не хотела этого делать. Я ведь просто желала, чтобы он мне все рассказал. Надеялась услышать какие-то объяснения. Но сильные переживания лишили его возможности говорить, и я осталась в неизвестности и в мертвой тишине.
Я понимала одно, каким-то образом Алекс был связан с незаконными боями.
Я достала телефон и набрала номер полицейского участка.
***
Вернувшись в ту ночь домой, я так и не смогла уснуть.
Меня просто передергивало, когда я вспоминала многочисленные раны пса, которого притащил Алекс. За время моей практики я видела видео с собачьими боями, и это было кошмарное зрелище. Это в буквальном смысле были схватки насмерть. Некоторые владельцы умышленно отрезали своим псам уши и хвосты, чтобы у соперника было меньше мест для атак. Их целенаправленно учили убивать. Эти животные были практически обречены на смерть, кроме тех редких случаев, когда они оказывались спасенными. Я просто не понимала, как люди могут быть такими жестокими.
Как, черт возьми, кто-то, типа Алекса Уинтерса, мог быть вовлечен в этот ад? Он казался мне таким заботливым. Но поразмыслив, я вспомнила, что на теле Стэна было несколько шрамов, которые могли быть последствием участия в боях.
Я оставила тело собаки в небольшом морге, который находился у нас в клинике, чтобы Дэн имел возможность осмотреть его утром. Я знала, что собачьи бои существуют до сих пор, но думала, что это бывает только в крупных городах. На меня наводила ужас мысль о том, что это могло происходить у нас в Жираре.
Я не спеша приняла душ и оделась, ощущая себя так, будто за ночь постарела на десяток лет.
Эшли уже была в офисе к тому моменту, когда я вернулась. Ее беспардонность и любопытство вновь поражало меня.
— Ну и откуда у тебя трупак?
— Эшли!
— Что?
— Ничего особенного. Это пес, который участвовал в боях. И я не смогла его спасти.
— Да ты что? Я как-то и не подумала, что ты можешь положить в холодильник живого, — Эшли закатила глаза и подошла к кофе машине.
Честно, было такое ощущение, что она бесчувственна, как камень.
Дэн и Гэрри появились в клинике почти одновременно, и я пригласила их в кабинет осмотреть тело собаки.
— Это ужасно, — произнес Дэн, осмотрев тело. — И ты говоришь, что его доставил Алекс Уинтерс?
— Именно так.
— Он сказал, где нашел этого пса? Или скрыл?
— Нет, не сказал. Но ты же знаешь, что он не может произнести ни слова, когда взволнован или расстроен.
Я немного поколебалась, но все-таки решила рассказать Дэну еще кое-что.
— Уверена, что он тоже дрался. У него была разбита губа и проявлялся синяк под глазом. И, да, костяшки его пальцев были сбиты до крови.
— Я должен навестить его, — сказал Дэн. — Возможно в своем доме он будет менее напряжен и сможет говорить.
— Ты думаешь, это снова начинается? — спросил Гэрри у Дэна. — Незаконные собачьи бои?
Я бросила на него удивленный взгляд.
— Последние серьезные происшествия такого рода были до того, как ты начала здесь работать, — продолжил Гэрри, переведя свой взгляд на меня.
— Я не думаю, что они когда-нибудь прекращались. После того, как этот крупный бизнес был прикрыт в Филадельфии несколько лет назад, он превратился в подпольный и о нем ничего не было известно. В последнее время, правда, я кое-что слышал, — со вздохом ответил Дэн.
— Не думаю, что собака в таком состоянии имела возможность пережить путь из Филадельфии. Смневаюсь, что она могла пережить даже два часа в пути из Питтсбурга, — констатировала я, качая головой.
— Мы ничего не можем утверждать наверняка. Я поеду и поговорю с Алексом.
Мы все притихли, подавленные насилием и жестокостью, которым подверглось это животное.
***
— Человек-загадка записался на еще один прием, — скорчив гримасу, оповестила меня Эшли.
Прошло три недели с того момента, когда я последний раз видела Алекса. Столько времени прошло с того времени, когда он разбудил меня своим звонком. Двадцать один день с тех пор, как я видела его онемевшим от боли и гнева.
Дэн так и не перезвонил мне, поэтому я не знала, чем закончилась его встреча с Алексом. Но веренице слухов не требовалось никаких новых фактов, чтобы чем-то подпитываться. Из последнего: были предположения, что мистер Уинтерс переехал из Калифорнии, чтобы быть ближе к Стелле; другие считали его кинозвездой, который проходил курс реабилитации, и теперь скрывается от папарацци в маленьком городке, правда никто не мог вспомнить фильмов с его участием. Миссис Дженерс даже предположила, что это Крис Хэмсфорт, но похоже у нее были серьезные проблемы со зрением.
Я еле сдерживалась, чтобы не огрызнуться на Эшли. По крайней мере она больше не называла его фриком или маньяком. Она видела, как он ходит в магазин за покупками, восхищая всех своей новой прической и аккуратно выбритым лицом, и с тех пор сплетни о нем, распространяемые ею, протекали в другом русле. Но я не скажу ей об инциденте с собачьими боями, даже если это окажется правдой.
— Ты сама примешь его или мне записать его к Гэрри? — поинтересовалась она у меня, хлопая ресницами. — Я просто не хочу, чтобы были какие-то неловкости из-за его связи со Стеллой... ну, ты сама все знаешь...
Я не знала ничего, и это напрягало меня. Эшли продолжала без умолку утверждать, что Алекс и Стелла встречаются. Ну или хотя бы спят вместе. Это больше подходило по стилю моей сестре. Но я понятия не имела, какого формата отношений предпочитает придерживаться Алекс. Никто никогда не видел их вместе в городе, но так как они жили по соседству и именно он увез ее с вечеринки Нэнси и Спена, сплетни только множились.
Еще больше я не хотела верить в его причастность к собачьим боям. По крайней мере я надеялась, что он не имеет отношения к их организации, и тем более не любит наблюдать за этой адской «забавой». Но тогда не понятно, какого черта он там делал?