Стук в дверь вернул его к действительности, к тому, что сейчас пятница и три часа дня, и к непривычно мощному потоку солнца, бьющего в окна. Он пошел впускать гостя или не гостя.
На площадке стояли Софи Клэй с каким-то молодым человеком.
— А, Софи, — сказал Герц. — Вы сегодня рано.
— Мы по поводу квартиры. Я думала, это срочно. Знакомьтесь — Мэтт Хендерсон. Он ищет жилье, а на следующей неделе он улетит в Нью-Йорк, поэтому такая спешка…
— Входите, входите. Не слишком рано для чая?
— О, мы не хотим чая, — сказала она.
— Зато я хочу. И в любом случае нужно кое-что обсудить. Проходите, мистер Хендерсон. Присаживайтесь. Значит, вы собираетесь на следующей неделе в Нью-Йорк. Тогда вам, наверное, хочется решить все до отъезда. Хотя должен вас предупредить, что могу несколько задержаться с отбытием. Мои планы еще не до конца созрели.
Мистер Хендерсон, который еще не произнес ни слова, пропустив вперед Софи, вошел в гостиную с вежливой и дружелюбной улыбкой. Его поразительное лицо явно пользовалось этой улыбкой во всех формальных случаях.
— Я надеюсь, мы вас ни от чего не оторвали, — сказал он.
— О, вы американец.
— Наполовину. Моя мать американка, а отец англичанин. Я рос и здесь, и в Штатах. И в основном я работаю здесь, хотя часто езжу домой. Как тут здорово. — Он с удовольствием осмотрелся, не выражая никакой обеспокоенности тем, что планы Герца могут не совпасть с его собственными. Его прекрасная голова, обрамленная темными вьющимися волосами, несомненно, явилась причиной того, почему Софи так быстро занялась этим проектом. И неспортивные, но впечатляющие линии тела говорили сами за себя. Герц отметил, что Софи не сводит взгляда с этого молодого человека, а когда они еще стояли на пороге, она бросила на Герца выразительный взгляд, в котором Герц даже прочел мольбу. Она положила глаз на этого Хендерсона, который казался абсолютно непроницаемым для ее пристального взгляда, но Герц видел, что, если у них еще нет романа, она намерена сделать его своим партнером. Герц видел, что она им увлечена, а он ею — нет. Этот молодой человек не нуждался в помощи богов: его внешность и манеры помогут ему достичь любой цели. Он пока что был Ипполитом для любой Федры, неподвластный женским расчетам, способный невинным продолжить свой путь неразбуженного человека. Он наверняка понимает, что ему повезло с внешними данными, однако достаточно воспитан, чтобы их игнорировать. Несомненно, он сам делает свой выбор. Он понимал, что у него есть средство достигнуть своих целей, и это объясняло его раскованную самоуверенность.