- Прости, что отвечаю вопросом на вопрос, но… а кто вообще вправе давать права? Ты никогда не задумывался над этим? Кто даёт судье право судить? Кто даёт доктору право лечить? Кто даёт полицейскому право защищать? Кто? Ответ прост – это делают люди. В каких-то случаях это группа людей, объединённых общей идеей, в каких-то это один единственный человек, который поступает так, как, по его мнению, правильно. – что-то меня на философию потянуло…
- Понятно… – почти шёпотом сказал он. – Тогда ещё один вопрос – Ради чего ты это делаешь? Что тобой движет? Любовь к народу? Стране? Миру? – всё так же спокойно говорил он.
Честно признаться, он меня слегка удивил. Я думал, что он начнёт меня в открытую осуждать, пытаться «вразумить и поставить на путь истинный», но может просто ещё не время…
- Скажу честно: мной не движет желание всем помочь, всех спасти, но я и не бездушная скотина, чтобы пройти мимо тех, кому я могу помочь. Я не патриот, который старается на благо страны и уж тем более не мессия, который пытается спасти весь мир. Мной движет одно простое желание – защитить тех, кто мне дорог. А для этого нужно следить, чтобы весь мир не накрылся медным тазом. А это сделать непросто, ведь он так старательно пытается самоаннигилироваться. Конфликты, войны – в истории земли их полно, но чем дальше, тем они становятся масштабнее и значительнее. Эйнштейн сказал: «Если случится третья мировая война, то в четвёртой в ход пойдут камни и палки». Вот только если бы он знал о мире больше, то наверняка сказал бы нечто другое. Но это не так важно. Важно то, что Мир весьма хрупкая вещь, а то, что грядёт, сродни удара атомной бомбой по фарфоровой вазе. А я не могу этого допустить. – что-то меня сегодня понесло.
- Хочешь изменить мир? – после недолгой задумчивости, спросил Рогатоголовый.
- Издеваешься? Чтобы изменить мир, нужно изменить людей, а это невозможно. По крайней мере, я так считаю. Поэтому я просто хочу не позволить его уничтожить. Это более реально. – закончив фразу, я мысленно зевнул. Не от скуки, просто иногда разговоры так утомляют.
Мы оба стояли в задумчивости. Сорвиголова думал над моими словами и, скорее всего, сопоставлял их с действиями, чтобы понять, не вру ли я. Я же думал, над тем, что ещё ему можно рассказать, и над причинами его промедления с ответом. Выстроив небольшую логическую цепочку, я пришёл к выводу, что он просто-напросто мне не доверяет. В таком случае, придёться сделать пару признаний. Кардинально ситуация не изменится, но это будет хоть что-то.
- Я понимаю и даже одобряю то, что ты мне не доверяешь, однако так мы далеко не уедем. Раз уж я знаю тайну твоей личности, то будет справедливо тебе раскрыть свою. Думаю, снимать маску будет излишне, поэтому… – я выключил преобразователь голоса. -… перестану прятать свой голос. – судя по слегка дрогнувшему выражению его лица, он меня узнал. Всё же не последний человек в городе, так что порой приходилось и по телеку выступать с речами, особенно от имени Дума.
- Руку на сердце, я даже и подумать не мог, что это ты скрываешься под маской. – его хладнокровная маска слегка треснула, дав на лице проявиться небольшой улыбке. – Хорошо, допустим, я тебе поверил. Ты говорил что, то, что грядёт, повлечёт за собой ужасные последствия… – я кивнул. – … а что грядёт? –
- Ты же слышал о мутантах? – дождавшись его кивка, я продолжил. – Миру о них мало что известно, практически ничего. А ты знаешь, что человек боится того, чего не понимает. Сейчас мутантов в мире относительно мало и они сидят тихо, по большей части. Но рано или поздно мир не сможет игнорировать их существование и вот тут наступит война. Война между людьми и мутантами. Поверь, это не приведёт ни к чему хорошему. Но это дело достаточно далёкого будущего, и это лишь одна из многих проблем. –
- В твоих словах есть смысл… – он подошёл к краю крыши и опёрся руками на перила. – Мне нужно подумать. –
- И подумать хорошенько. В общем, скажешь, когда надумаешь. Вот... – я достал из кармана визитку с номером и протянул её Мэтту. – Это номер моего друга. Я ещё с недели две буду в городе, а потом уже буду недоступен, так что своё решение сообщишь ему. Ну, а пока… – я запрыгнул на перила рядом с ним. – ... до встречи! – двумя пальцами козырнул я и сорвался с крыши вниз.
====== Глава двадцать пятая ======
Комментарий к Глава двадцать пятая Не редактировано.
С чего должно начинаться хорошее утро? Если вы спросите меня, то я вам-таки отвечу, что точных параметров хорошего утра мне неизвестно. Но я точно знаю, что звонок в шесть часов с не очень хорошими новостями – это плохое начало утра. Как и всего дня в целом.
Закончив дела с Сорвиголовой, я вернулся домой, чтобы поспать и желательно выспаться, но куда уж там… хоть пару часов дали поспать и на том спасибо. Как я уже сказал, в шесть утра меня разбудил телефонный звонок от… (барабанная дробь)… Мураками Аяме (Автор: для тех, кто в танке – секретарша Виктора). Я уж было хотел высказаться, что я думаю по поводу звонков в шесть утра (не брать трубку не вариант – Аяме звонит, только если произошло что-то важное), но, подняв трубку, я услышал в ответ лишь одно слово «Началось.», которое подействовало на меня, как ушат холодной воды. От сонливости не осталось и следа, все заботы плавно перетекли на второй план. «Что началось-то?» – спросите вы. А ничего хорошего не началось, вот что.
Предыстория такова:
После поездки на орбиту, когда нас всех облучило космической радиацией, только у меня это облучение прошло более-менее в пределах ожидаемого. У остальных же… Безусловно, радиация оказала на них влияние, но никаких внешних проявлений не было, вообще. В клинике они пролежали не долго, пару дней, после чего их со спокойной совестью выписали. Но им повезло, что моя совесть была не спокойна и я заставил каждого пройти обследование. В этом, как ни странно, мне помог Рид.
Как учёный он понимал, что облучение без последствий пройти не может, но проверить это не мог. Обычные анализы были не очень результативны, лишь показали, что какое-то воздействие произошло, а для необычных нужна была лишняя пара рук (а лучше несколько), современное оборудование, а эти «нестандартные» опыты не то чтобы одобрялись. В общем, мы на пару убедили остальных, что стоит всё досконально проверить. Благо Виктор тоже был учёным и с нами был полностью согласен (после того, как мы ему всё объяснили, до этого он был менее согласен). Самое сложное было убедить в этом Джонни и Бена. На все наши аргументы они отвечали «Я прекрасно себя чувствую, и лабораторной крысой быть не хочу!». Кое-как их убедив (Бена при помощи Ричардса, а Джонни при помощи Сью), мы воспользовались ресурсами и «игрушками» Дума и приступили к исследованиям. Точнее приступили они, так как я в этом не особо нуждался. Моей задачей было собрать их вместе и убедить, что проблему нужно изучить основательно и в деталях. По её выполнении я отчалил, так как своих дел было куча.
У обычной лаборатории со штатом в пятьдесят человек на получение результатов ушло бы полгода – год, но Рид при всём своём ЧСВ (которое немного снизилось после космической прогулки), действительно, был гением, так что управился за две недели с хвостиком. Результаты были неоднозначными. Клеточная структура их тел совершенно не изменилась, чего нельзя было сказать про их ДНК. Вот тут начинается вся муть. В их телах обнаружились две разных, но в то же время похожих ДНК. Причём одна из них была ещё в стадии «построения», то есть была не полноценной и сейчас формировалась во всем знакомую спираль ДНК. Если уж Рид не знал, как такое вообще возможно, то что можно сказать про меня. Я мог лишь предположить во что всё это выльется.
Сравнив то, что произошло с моей ДНК, с тем, что происходит с их, затем выслушав всё, что удалось узнать Риду, я немного это обмозговал, а затем, прибавив к этому своё некоторое «послезнание», выдал теорию. Я подумал, что эта вторая, формирующаяся ДНК, в конечном итоге, заменит собой нынешнюю или сольётся с ней воедино, но так или иначе, когда процесс формирования закончится что-то произойдёт, что-то в любом случае болезненное и с неизвестными последствиями.