Разумеется, всем стало интересно, почему же со мной произошло не так. Виктор был в курсе того, что я не совсем человек, а остальные нет. Пришлось выкручиваться. Навёл туману про один из провалившихся секретных экспериментов в Оскорпе, когда я там ещё работал, из-за провала которого меня и уволили. Сказал им, что всё пошло не так, как задумано (опустив детали, которых у меня и не было). Из правды было лишь то, что моя ДНК к моменту облучения была очень неустойчивой, поэтому сразу же подверглась изменению. Сразу же посыпались вопросы «Какие изменения произошли?» и тому подобное, так как они хотели знать, чего им ждать. Об обратимости процесса речи не шло. Я лишь сказал, что пока что никаких особых изменений не чувствую, а от анализов Рида отказался – они не очень приятны. Разумеется, они не были этим довольны, но и заставить меня не могли.
Виктор всех уберёг от впадения в уныние и безысходность (впадали они или нет – это уже другой вопрос), своей пламенной речугой, суть которой сводилась к:
«Нельзя сдаваться! Да, жизнь пнула нас под зад, но мы не упадём духом и поднимемся перед лицом трудностей! Вместе мы со всем справимся! Один за всех и все за одного!»
Это если вкратце, а так он двадцать минут распинался. Но своего он добился – все тут же приободрились и продолжили жить, как ни в чём не бывало, в ожидании того дня, когда закончится формирование второй цепочки ДНК и начнётся замещение «оригинала» его модернизированной версией.
Такая вот предыстория.
Ну а сегодня, как раз, настал этот день. Рида, Бена, Джона, Виктора и Сьюзан буквально несколько минут назад доставили в клинику Виктора. Мураками в этот самый момент была с Виктором на одном из заседаний правления, когда его неожиданно «скрючило», после чего он забился в судорогах и потерял сознание. У всех пятерых это произошло в одно и то же время, секунда в секунду. Так что сразу стало совершенно очевидно что с ними произошло. Меня вызвали, потому что Виктор так попросил, задолго до того, как всё это началось. Им никто не мог помочь, в том числе и я, но Вик хотел, чтобы я был рядом и проследил за всем.
Оделся я в один из своих повседневных наборов одежды для непредвиденных обстоятельств. Свободные синие джинсы, белая футболка, чёрная толстовка (под такой одеждой удобнее оружие прятать) ну и кроссовки, естественно. В общем, в ней и по городу ходить не стыдно, а в случае чего, можно натянуть маску и идти вполне комфортно «натягивать» преступные элементы. Оружие с собой я брать не стал, так что как только переоделся и отправился на всех парах в частную клинику Дума.
Сейчас все болезные лежат в изоляторе. В общем отделении клиники их держать нельзя, так как они всё же представляли некоторую угрозу, поэтому они сейчас на подземном этаже, в небольших стеклянных палатах-кубах (чтобы снаружи можно было видеть что с ними происходит), расположенных вплотную друг другу, так что я их всех вижу, сидя на своём месте. Лежат без сознания, лишь изредка их тела трясутся в судорогах. Помочь им никак было нельзя, по крайней мере, никто не знал как, поэтому им оставалось лишь пережить это или… впрочем, нужно мыслить позитивно и верить в них.
Вик был моим другом, как и его жена Сью, Бенджамин и Джон были просто хорошими знакомыми, да и вообще хорошими людьми. Рид… мы с ним так и не подружились, но, при всём его сволочизме из-за повышенного ЧСВ, он не был тем, кому бы я мог пожелать смерти.
Я уже шесть часов просидел вместе с пациентами в изоляторе, ни на шаг оттуда не выходя, когда началось это. Все электрические приборы в палате Виктора начали странно себя вести (то отрубались, то включались и прочее), а лампы стали мигать с постоянно возрастающей частотой и через некоторое время попросту взорвались.
В то же самое время, в других палатах происходило нечто подобное. Температура тела Джонни начала подниматься – лежанка под ним уже начала дымиться. Тело Сью исчезло из видимого спектра, а все предметы в палате поднялись в воздух и зависли, как в невесомости.
Что происходило с Беном даже описывать не хочется. Это было просто ужасно – его кости с громким хрустом и треском растягивались, как и кожа, которая впоследствии преобразовывалась в смесь кремния и органики. Короче, повезло ему, что он сейчас без сознания.
А у Рида было всё более-менее спокойно – он просто растёкся по постели небольшой резиновой «лужицей».
Клиника сильно не пострадала – кое-где сгорела проводка, но ничего серьёзного. Разве что немного побитая палата в изоляторе, когда силовая волна прошлась по телу Сьюзан и выплеснулась наружу, но за пределы небольшой палаты-кабинки не вышла.
Их «колбасило» несколько минут, после чего всё утихло. Единственный, кто внешне изменился – это Бен. Прям как в комиксах, лысый, оранжевый, испещрённый кучей трещин и ужасно тяжёлый (койка под ним просто сплющилась). Ну, скорее всего, он будет не очень рад, что внешность у него изменилась. К счастью, он не знает, как в моём прошлом мире над его образом поиздевалась киноиндустрия, я сейчас не намекаю, а конкретно указываю на не совсем удачный (Автор: это мягко сказано), перезапуск Фантастической Четвёрки. Вот там над Существом поиздевались конкретно. Оставили без штанов и… в общем, трындец конкретный. К моему превеликому удовольствию, я уже не узнаю, будет ли у этого всего продолжение. Может всё-таки рассказать об этом Бену? Глядишь, подумает, прикинет, КАК ему могло не повезти и не будет так комплексовать по поводу своей внешности. Шутка, конечно.
Итак, самое худшее позади и теперь просто нужно ждать, пока они очнутся. Сомневаюсь, что снова произойдёт нечто подобное, но, на всякий случай, бдительность я не ослаблял ни на секунду.
Спустя несколько часов ко мне присоединилась и Аяме.
- Как они? – спросила она, но по тону совершенно точно можно сказать, что её интересовал лишь один конкретный человек.
- Пока в норме, на сколько это возможно в их случае. Видишь Бена? – я указал на здоровенного человека из камня. – С другими сейчас происходит то же самое, только без таких очевидных внешних проявлений. Но самое худшее позади, смена цепочек ДНК прошла успешно и теперь они точно выживут. Так что можешь не беспокоиться, Виктор тебе ещё кучу нервов потратит. – Я стоял к ней спиной, потому не мог видеть её лица, но совершенно чётко услышал вздох облегчения.
- Спасибо… – услышал я, что привело к разрыву шаблона у меня. – Если кто спросит, я буду всё отрицать, понял? – нет, ну точно не послышалось, она меня поблагодарила. Если б меня не научили держать морду кирпичом в любых условиях, то стоял бы я сейчас с отвисшей челюстью.
- Понял… – слегка отойдя от «шока», ответил я.
Она выразительно фыркнула и ушла. Вот никак ей не угодить!
Ребята пришли в сознание только поздним вечером. Всё было в норме, пока Бен держал себя в руках. Но когда он увидел своё отражение, то… Я в этот момент был с ним и проводил опрос. Спрашивал о его самочувствии и всё такое. Разумеется, не заметить изменения, что с ним произошли, он не мог, но верить в это он тоже не хотел, поэтому постоянно просил у меня зеркало. И я, на свою голову, дал ему это чёртово зеркало. Подумал, что ему так будет проще свыкнуться, но я не ожидал, что он взбеситься.
- АААААРРРРР! – взревел он, бросив в меня зеркало.
Я само собой уклонился и попытался его успокоить, но он попытался меня от себя оттолкнуть. У него это получилось, силушки у него теперь немеряно. Помниться в комиксах он соперничал с Халком, причём весьма успешно.
Его попытка оттолкнуть меня привела к тому, что я отлетел в стену. Не то чтобы было больно (и не так швыряли), но приятного мало. Я попытался остановить его, но слегка недооценил его силу и душевное состояние. Как результат, он могучим ударом в голову напрочь меня вырубил (последняя мысль была: «В рот мне ноги, у него кулак больше моей головы!»).
Разумеется, никто из персонала клиники его остановить не смог, даже и не пытались. На этот случай я выдал всем особые инструкции – следить, но не контактировать.