В пятидесятых, а то и вообще сороковых – и это кажется просто космосом. Заоблачными технологиями. И я, почесав тыковку, подумал – ладно, 6х9 сделает нам телепередатчик. Сомневаюсь, что уложится в срок – у него вечно сначала мало, а потом оказывается, что надо дорабатывать, доводить, работать… в общем – ещё время у него есть.
Едем дальше – телевещание может быть организовано силами оборудования из будущего. То есть оно само по себе является лишь продуктом – примерно так же, как я с помощью супернавороченного радиотрансивера выхожу в эфир и разговариваю – принимающие не знают, с какого оборудования я говорю. Им вообще до лампочки – потому что конечный продукт – это радиопередача.
Я посмотрел на полку, где стоял тот самый трансивер. Дорогая игрушка для профессиональных радиолюбителей, готовых вливать тонны денег в своё увлечение. А почему бы и нет?
Есть ещё концепция кабельного телевидения, вполне себе жизнеспособна. Суть её состоит в том, что антенна общая, принимает сигнал сложное оборудование, очень чувствительное, и сигнал получается с высоким качеством. А потом по обычному коаксикальному кабелю передаётся в ТВ.
Довольно интересная штука, но пока что выгоднее использовать эфирные приёмники. Это раз. И нужно наладить их серийный выпуск – это два.
Можем ли мы сейчас наладить выпуск сложных кинескопов? Ведь по сути своей, кинескоп – это тоже специфическая радиолампа. Производство больших кинескопов сопряжено с чисто техническими ограничениями, даже моих скудных знаний достаточно, чтобы понять, что первые телевизоры имели крошечные экраны и линзы перед ними не потому, что так было модно, а потому что не было возможности сделать лучше.
Советская власть до самых последних моментов недооценивала власть телевизора, и по сути – оно никак не работало. Да, шло что-то, но реально мощным инструментом пропаганды телевидение не стало. Так, топталось на месте, ввиду идеологических противоречий внутри самой партийной системы и следовательно – очень обтекаемым передачам. Многое нужно было умолчать, много забыть, на многое глаза закрывались. И если с радио и газетами всё просто – бумага всё стерпит, то как быть с демонстрацией картинки с места? Ведь написать, что колхоз передовой – каждый может, а на месте снять его – это уже получится полный сюр.
Так что 6х9 – гений. Хватка у мужика будь здоров – нужно будет ему премию выписать, пару-тройку тысяч на личные удовольствия.
Советские телевизоры серии ТК до войны стоили около десяти тысяч рублей – по новым меркам тысячу. При зарплате в сто пятьдесят-двести рублей в месяц. То есть чуть дешевле автомобиля.
КВН при своей низкокачественности, стоил всего девятьсот рублей. То есть несколько средних зарплат, а это вполне себе. То есть принимая на мерку будущего – телевизор КВН стоит примерно как неплохой, большой, широкоформатный телек, кусков за восемьдесят-сто. Дорого, но не настолько, чтобы это было вообще за гранью разумного, как гигантские телеки по миллиону-двум рубасов.
Производство телевизоров требует радиоламп, радиоэлектроники – ламповой, конечно же, требует сборочных операций, то есть… в военное время никто не будет производить телевизоры. Попросту нет ресурсов – если таковые и появятся – они все уйдут на производство радиостанций. Прежде всего мощных, если с хорошими разберутся – переносных для рот и отдельных взводов. То небольшое количество, которое я передал, не поступало в войска – и правильно, все эти радиостанции оказались в итоге либо в лабораториях, на исследовании чуть ли не по молекулам, либо… Либо не знаю где – Берия мне не отчитывался, но в армию ничего не поступило. И оно правильно – армия большая. Сто, тысяча, десять тысяч – этого всё равно слишком мало. Нужны миллионы, или хотя бы сотни тысяч.
Весной доставили оборудование для производства радиоламп, и один завод начали строить под Москвой, в Люберцах, где в будущем будет разгул бандитизма и качалок. Больше ничем этот городок не известен. ЛРЗ – Люберецкий Радио Завод – предприятие, которого ранее не существовало. Я серьёзно переговорил с Берией – было два варианта. Первый – поступить как раньше, то есть пытаться рассеять всю промышленность по всей территории. При этом уменьшается качество, и захолустные заводы оказываются заложниками политических интриг и прочего. Или… Сделать один, громадный центр производства ламп. Громадный – это значит с множеством линий, с большими площадями, логистикой и так далее…
В итоге решили создать ЛРЗ – вместо двенадцати рассеянных по советскому союзу заводов. Двенадцать полных комплектов в итоге объединили в один, громадный производственный радиоламповый комплекс. Кое-какое оборудование я для них сделал самолично, не из комплекта, более совершенные аналоги.
И наконец, месяц назад было решено ещё одно – на ЛРЗ пойдёт магистральный кабель с фермы, где работает СЭС и ВЭС, как основной источник питания. В то время как сеть от обычного ТЭЦ будет резервной – у этого завода строгие требования к качеству тока. А в нынешних розетках электричество такое, что скачет как давление у гипертоника. В нашем же случае, когда напруга подаётся через огромный аккумуляторный комплекс, который работает как ИБП, напряжение сети стабильно и практически не шевелится при включении и выключении мощного оборудования. Если добавить ещё стабилизаторов напряжения…
А напряжение было куда девать. Я с удивлением узнал, что для хорошего радиолампового завода нужны… Мощная фильтровентиляционная установка, малопыльная отделка помещений, особо жёсткий контроль пыли, станция для производства азота и кислорода – использовали американскую. Ионно-обменная станция – для производства деионизированной воды, газовая станция для природного газа…
И при этом цеха были соответствующие – штамповочный, стекольный, сетконавивальный, технохимический, сборочный, инструментальный…
Штамповка должна была производиться не из каких-то там стали, меди, алюминия, а из материалов, которые не газуют при нагреве в вакууме лампы – никель и прочие тугоплавкие материалы. Не в последнюю очередь это требовало выпуска колоссальной номенклатуры самых разных металлических деталей из таких вот металлов – и это оказывалось очень непросто, одно только количество…
Стеклозаготовительное производство должно было само варить стекло из кварцевого песка, при этом ещё и производить всё необходимое самостоятельно. Оборудование так же куплено в америке, а ещё шпиндельные установки, печи и прочее.
Особого внимания заслуживает разве что чистый цех. Я понял требования к чистоте более жёстко, чем стандарт, установленный в RCA, которые нам продавали оборудование, и воспользовался той информацией, которая была у меня, а так же помогло то, что я когда-то давным-давно видел производство электроники. Вернее, был на экскурсии в музее и видел чистую зону своими глазами. Тогда я не придал ей особого значения. Костюмы, которые использовались, напоминали тканевые скафандры – они имели антистатические нити, которые проходили через весь костюм и токи заземлялись на проводящий пол. Сама ткань довольно сложная штука, на голове пластиковый шлем с прозрачной маской, фильтрами тонкой очистки. Человек – существо крайне пыльное, он просто источает постоянно целое облако грязи и пыли.
Я смог создать не всё, далеко не всё, но то, что смог – положительно сказалось на оборудовании чистых помещений. Во-первых это специальное токопроводящее напольное покрытие. Во-вторых – специальный костюм, скафандр, пылезащита которого позволяла использовать его даже в производстве сложных интегральных схем, молчу уж про радиолампы. Для радиоламп было достаточно относительно небольшой чистоты воздуха. При моей поддержки создали только сложные воздушные шлюзы, которые должны были предотвратить попадание в чистое помещение каких-нибудь грязных рабочих в кирзачах и вонючих портянках.