Как бы иронично это не звучало, с друзьями-людьми у Скарлетт тоже не особо складывалось. Единственная подруга, что у неё была, — это Тори. А после её смерти общение для Скарлетт стало будто бы пыткой. И если перед переездом у нее были Элла и Софа, то сейчас лишь женщина в возрасте, которая вряд-ли хочет с ней разговаривать.
– Мисс Макалистер, возьмите это и пройдите в двадцать восьмой кабинет. – Андроид протянул ей флешку.
В двадцать восьмом кабинете у Скарлетт взяли анализ крови и медкарту – для разных людей делают чипы из разных материалов.
Осталось только пойти и получить чип, который потом вживят хирурги.
*
– Теперь ты вся такая недоступная и защищённая? – интересовалась Элла по голографону, когда Скарлетт и Шэрон вернулись в поместье.
– Да, но им еще нельзя пользоваться. Рана заживает.
– Ну это всё равно круто. Получается, этот Коннор не сможет обворовать тебя?
Скарлетт прыснула со смеху.
– Нельзя украсть у того, кто ничем не владеет.
– Это неправда, Скар. Забыла? У тебя уже есть достаточно приличная сумма на поездку в Норвегию.
– Радует, что теперь лететь надо меньше, я надеюсь. Всё будет зависеть от того, каким окажется Коннор.
– Он до сих пор не приехал?
– Элла, я тут только двое суток! Шэрон сказала, что через три дня он вернется из Гётеборга.
– Швеция, м-м. Мы с Софой там были, потрясающий город.
– Да, круто.
– Не волнуйся ты, я думаю, он нормальный.
Скарлетт потупила взгляд в пол балкона, улыбки и след простыл. Мгновение она молчала, не зная, как поступить. Однако все же решила признаться.
– Эллс, я видела, чем питаются его работники, и это полный бред. Они тут, как в тюрьме.
– Что такое?
– На завтрак каша и чай, без ничего. Это когда у меня полноценный прием пищи. Я не уверена, что он полностью адекватный, а работники его нормальные люди.
– Может, не такие уж и нормальные? В любом случае, ты у него узнаешь, когда тот приедет.
– Ладно. Как Чак?
– Очень скучает по тебе. Папа пытается его развеселить, но тот ни в какую. На твоей кровати уже днями просиживает.
От услышанного у Скарлетт ёкнуло в сердце. Она вспомнила, как открыла свой новогодний подарок и увидела там щенка, он сразу же прыгнул ей на колени. Это было десять лет назад, и с тех пор Чак был с ней всегда. Когда её бросил парень, ещё на первом курсе, он пролежал рядом всю ночь.
– Скар? Ты пропадаешь.
– Нет, все в порядке. Я просто задумалась.
– Мне надо бежать, Софа зовёт. Удачи тебе, мы тут все очень переживаем и так же сильно любим тебя.
– Спасибо, и вам удачи. Люблю вас.
Скарлетт положила голографон в карман и уставилась на небо. Из-за пасмурных облаков не было видно звёзд, Луны. Её мечтой было когда-нибудь побывать там, на орбите. Где нет никого из знакомых, где ты наедине с собой.
Она всегда хотела побыть наедине с собой, а здесь это априори не будет возможным. Коннор Атчесон приедет через три дня, и как минимум до заключения брака ей не будет покоя, которого так жаждала душа.
Скарлетт закатала рукав кофты и посмотрела на перебинтованное запястье. Теперь она киборг. Вся её финансовая жизнь находится в этом чипе и никуда с неё не денется.
Она встала с перил на балконе и зашла в скрипящую, нежилую комнату. Пол тут же напомнил о себе.
– Да тихо ты.
*
Скарлетт спала на тесной кровати, как вдруг услышала скрип. Она мигом вскочила с неё и огляделась: дверь шкафа открылась. Скарлетт облегченно вздохнула.
– Ну ты и напугал…
Она закрыла его и хотела вернуться в кровать, но сон как рукой сняло.
Скарлетт надела куртку и ботинки, чтобы выйти на прогулку. Вторую ночь она не могла уснуть, и сегодня решила пройти чуть дальше двери в бассейн.
Пройдя по длинным и нескончаемым коридорам, она пришла к двойным дверям. Те были заперты, отчего Скарлетт ухмыльнулась и дернула за дверную ручку — не поддается.
– Ещё один секрет, мистер Атчесон.
Что за этими дверьми и почему они заперты?
Постояв ещё немного возле того входа в какое-то явно запрещённое место, она вернулась к своему крылу, которое скрипело от каждого шага. У Скарлетт кровь стыла в жилах, будто бы это фильм ужасов.
Она сжала в руках голографон и продолжила идти в свою комнату. Голые стены, полы — неужели кто-то может к такому привыкнуть? Скарлетт вспомнила родную комнату в Индианаполисе. Нежно-голубые обои, мягкий ковер, теплая постель. Рядом с письменным столом была лежанка Чака, который всегда молчал, пока она делала уроки. Её рисунки украшали комнату, а шкаф открывался тихо, без скрипа. Робот-помощник детства всегда давал ответы на интересующие вопросы и будил по утрам.
Неужели это справедливо, после стольких лет комфортной жизни запихивать её в древний замок злого дракона?
*
– Интерес к работе пропадает, когда босс тобою недоволен, – говорил Джейсон Мерфи, садовник.
Скарлетт сидела рядом с ним. Сначала она рисовала, но разговор с пожилым дедушкой заинтересовал её больше.
– Вам принесет удовольствие от работы, если я скажу, что сад даже осенью потрясающий?
– Ради комплимента от такой милой дамы любая работа будет стоить своих усилий.
Скарлетт завела прядь за ухо.
– Сколько вы уже работаете на мистера Атчесона?
– Последние восемь лет. Я устроился, как только жена умерла.
– Вы были женаты?
– Выборный брак, ничего особенного. Поскольку у меня уже есть взрослый сын, второй раз женится не обязательно. Так что я просто нашел прекрасную работу подальше от шумной столицы.
– Вы были в Выборном браке, Шэрон и Майкл. Есть тут хоть кто-то, кто был женат по любви?
Садовник оторвался от стрижки куста и горько улыбнулся.
– Нет, никто из нас так и не понял, каково это: любить человека. Всех просто запихнули в этот Выборный брак.
Видя опечаленное лицо работника, Скарлетт решила сместить градус разговора и в качестве темы выбрала его работу.
– А вас устраивают условия труда?
Он вздохнул и повернулся к ней.
– Я прожил уже достаточно и не жалею ни о чем. Скромность всегда вознаграждается.
– Скромности тоже должно быть в меру. Это самое настоящее свинство: давать людям столько работы и при этом даже не кормить их должным образом.
– Вы просто еще не понимаете прелести скромной жизни. Ты ни на что не копишь, ведь денег впритык, у тебя нет цели разбогатеть, ибо зачем? Ты просто живешь и наслаждаешься каждым днем, как будто он последний.
– В вашем случае каждый день может быть действительно последним.
– Никто не против.
Он состриг выпирающий над идеально ровной поверхностью бонсая веточку. С таким мертвым бонсаем поместье выглядело еще более неживым.
– Я считаю, что любой человек, вне зависимости от того, сколько ему лет, заслуживает хорошего отношения и проживания за свою работу.
Скарлетт решительно встала со стула и ушла в дом, по пути услышав:
– С такими мыслями вы еще больше мне нравитесь!
Она зашла в поместье, где Шэрон протирала пыль, а остальные судорожно носились по гостиной.
– Что происходит? – недоумевала Скарлетт.
– Он уже едет из аэропорта! – крикнула Валери — уборщица.
Скарлетт закатила глаза и ушла к себе в комнату, по традиции сев на перила балкона.
Ветер её больше не беспокоил, так как на ней был непродуваемый свитер. Серое небо означало лишь одно: надвигающуюся грозу. Она вспомнила, как папа рассказывал им страшные истории во время дождя. О монстре с четырьмя руками и глазами, что приходил во сне. О бабушке, которая ела своих детей. О страшном драконе, что запер девушку у себя в башне, потому что влюбился. Вот только то была зависимость, а не любовь.
Скарлетт обожала последнюю историю, ведь мама всегда переделывала ее в сказку. Страшный дракон в конце заслужил любовь той девушки и не был зависим от неё. Так сказать, она не была его “личным сортом героина”.