И ведь все эти целевые установки не вызвали ни слова критики или сомнения ни в Правительстве, ни у Президента, ни в Госдуме. Во всяком случае, слов критики не было слышно.
Нож точат также на работников бюджетной сферы и на пенсионеров — тут готовятся меры радикальные:
— «Предложение: сократить численность госслужащих к 2020 году до уровня 2000 года, т. е. примерно на 30 %. До 50 % полученной экономии средств можно направить на увеличение оплаты труда оставшихся сотрудников…
Реформированию пенсионной системы нет альтернативы… Реформирование пенсионной системы позволит сэкономить к 2020 году от 0,69 % ВВП до 1,22 % ВВП… Предложенные меры по реформированию пенсионной системы носят принципиально комплексный характер: повышение требований к минимальному стажу с 5 до 15 или до 20 лет; более или менее быстрое повышение пенсионного возраста до 63 лет для обоих полов».
И это называется «стратегия»! Никаких определений цели, никаких альтернатив и прогнозов последствий, никакого поиска индикаторов, критериев, оптимальных соотношений. Стиль Хлестакова.
И так, какую сферу ни возьмешь — хоть ЖКХ, хоть образование или транспорт. Вот пишут о системе образования:
— «Риски для стабильности системы образования и шире — социальной стабильности — заключаются в том, что содержание и объем социальных обязательств государства в сфере образования недостаточно конкретизированы… Образование перестает выполнять функцию социального лифта, начинает воспроизводить и закреплять социальную дифференциацию».
Зачем наводить тень на плетень! Вот главный источник риска для социальной стабильности — образование начинает воспроизводить и закреплять социальную дифференциацию. «Недостаточная конкретизация обязательств государства» никакого отношения в проблеме не имеет, само это понятие определенного смысла не имеет. Риски возникли в результате смены вектора социальной политики и критериев справедливости.
Поскольку главной стратегической идеей доклада является переход России к постиндустриальной экономике, большое место в нем отведено науке. Этот раздел полон принципиально ошибочных суждений, показывающих тривиальную неосведомленность авторов о характере научной деятельности. Они пишут:
— «В 2015–2020 гг. акцент рекомендуется перенести на опережающее развитие конкурентоспособных на мировой арене направлений фундаментальных и поисковых исследований, современных форм организации ИР, инфраструктуры науки на прорывных направлениях».
«Конкурентоспособные» научные направления — термин негодный, но не будем цепляться. Главное, что «успешные» научные направления — это не изюм, который можно выковыривать из булки. Как только они утратят поддержку «заурядных» направлений, вместе с которыми они только и могут существовать, от их «конкурентоспособности» не останется и следа. Такая нечувствительность к сути систем в XXI веке просто поразительна.
Вот еще более фантастическая сентенция:
— «Отечественная наука продолжает функционировать в рамках, традиционной (индустриальной) модели, не отвечающей современным реалиям и характеризующейся доминированием самостоятельных научных организаций, обособленных от вузов и предприятий. На них приходится свыше 80 % затрат на науку, тогда как в рыночных экономиках костяк НИС — компании и университеты. Почти 3/4 организаций, выполняющих исследования и разработки (ИР), находятся в собственности государства».
Что значит «отечественная наука не отвечает современным реалиям»? Чьим реалиям — США или Китая? Отечественная наука России соответствует именно отечественным реалиям. Разве может быть иначе? Пусть бы авторы доклада объяснили, почему наша наука должна «функционировать не в рамках традиционной (индустриальной) модели», если отечественная экономика является именно индустриальной, причем в состоянии деградации? Как это было бы возможно? И что станет с 3/4 организаций, если государство вдруг от них откажется? Стратеги предлагают их ликвидировать?
В докладе так сказано о состоянии важного элемента инновационной системы: «Быстрая деградация фундаментальной науки, выступающей драйвером профессионального образования…».