Лекции, изданные в 1915 г., главным образом в учебных целях, М. К. Любавский связывал с «Очерком истории Литовско-Русского государства», с представлениями их автора о ходе истории Киевской Руси, по отношению к которой Русь Литовская была как бы прямым продолжением, непосредственной преемницей, и о ходе истории Суздальско-Московской Руси как противоположном течении, «хотя и вышедшем из одного Литовско-Русского исторического русла»[272]. В целом «Очерк…» и «Лекции…» должны были дать «общее построение русской истории во всех главных ее течениях» до конца XVI в.
Концептуальную основу лекций составляли положения «Курса русской истории» В. О. Ключевского[273]. Курс М. К. Любавского, по его собственному признанию, был в некотором роде расширением и дополнением лекций учителя и, наоборот, кратко затрагивал то, что у Ключевского излагалось с особой полнотой и обстоятельностью. Кроме того, у учителя и ученика имелись разные точки зрения по некоторым проблемам отечественной истории. Коррективы, внесенные Любавским, стали результатом его собственных изысканий, использования новых наблюдений в трудах Н. П. Павлова-Сильванского, Н. А. Рожкова, М. А. Дьяконова, А. Е. Преснякова, М. С. Грушевского.
Представления исследователя о русском историческом процессе отразились в данной им периодизации «древней русской истории». В основу выделения узловых ее этапов положены два наиболее значительных, с точки зрения М. К. Любавского, фактора: влияние социально-политических институтов и колонизация[274]. Разумеется, после работ В. О. Ключевского, М. А. Дьяконова, Н. П. Павлова-Сильванского уже нельзя было игнорировать роль экономического и социального факторов. И историк в своем курсе довольно отчетливо выделил вопросы экономической и социальной истории Древней Руси, которым посвящены специальные главы, попытался включить в исходную «государственную» схему результаты новейших специальных исследований А. Е. Преснякова (княжое право), М. А. Дьяконова (старожильство), Н. П. Павлова-Сильванского (закладничество-патронат)[275]. Но в работе они оказались фактически подчиненными фактору политическому, что и предопределяло ее тесную зависимость от исторической концепции В. О. Ключевского.
История Древней Руси, в понимании Любавского, оказалась разбитой на пять основных периодов: I «догосударственный» (до IX в. (гл. I–VI)[276]); II – время образования и утверждения Великого княжества Русского (IX начало XI в. (гл. VI–VIII)[277]); III эпоха «областного строя» (XI начало XIII в. (гл. IX–XII)[278]); IV Русь удельная (середина XIII конец XV в. (гл. XIII–XVIII[279]); V-Русь Московская, единодержавная, абсолютная монархия (конец XV–XVI в., (гл. XVIII–XXIV)[280]). Как видим, в периодизации весьма последовательно брался курс на разрешение главной проблемы работы, намеченный во введении: «выяснение генезиса и первоначальной формировки» Древнерусского государства.
Сопоставление периодизации истории Древней Руси М. К. Любавским с периодизацией В. О. Ключевского позволяет сделать вывод о том, что ученик был гораздо более последовательным «государственником», чем учитель, а понимание Любавским движущих сил русской истории являлось гораздо более узким в сравнении с учителем. Ставка в политике на сохранение в России конституционной монархии, страх перед развалом этого института, потрясенного Революцией 1905–1907 гг., и желание подвести под рушившиеся представления о его незыблемости новые идеологические подпорки все это объясняет важнейшую особенность курса М. К. Любавского, в котором история Древнерусского государства становится доминантой всей русской истории. Политика вторгалась в историю, направляя перо ученого в сторону той тенденциозности, против которой он выступал на словах.
Однако у Любавского имелся ряд моментов, которые достойны положительной оценки. Это прежде всего понимание ученым истоков древнерусской истории не как начала самого государства. Исходной точкой исторических построений курса стал рассказ об эпохе палеолита на территории Восточной Европы. Наличие у него специальных знаний в области археологии, этнографии и языкознания обусловило более широкое и верное понимание исторических истоков Древней Руси, чем это было свойственно русской историографии начала XX в. Именно поэтому, прежде чем перейти к проблеме образования Древнерусского государства, ученый включает в свой курс ряд лекций, посвященных скифо-сарматскому периоду в истории Восточной Европы, эпохе Великого переселения народов. Они подводили к теме «Общественная организация восточных славян накануне образования Древнерусского государства».
275