- Николай Эрнестович, видео.
Из рук в руки перекочевал телефон. Марек удостоился пожатия ладони и вопроса, за который уже хотелось убить:
- Как вы?
- Плохо. - сказал он. - Или вы ожидали, что хорошо?
- Извините.
Свиблов сел рядом с Соломиным. Замыкая проплешину стола, между ним и Мареком втиснулся Дима, от которого горько пахло костром и совсем тонко - пивом.
- Камера с аптеки, - сказал он. - Успели скопировать до изъятия. Едва не разминулись с полицией.
- Как включить? - спросил Соломин.
- Дайте.
Свиблов взял телефон, включил его и, покопавшись в значках, запустил проигрыватель видеофайлов.
- Вот.
Вчетвером они склонились над экраном.
Звука не было, но изображение оказалось цветным и на удивление сносным. Денег на камеру фармацевты не пожалели.
Объектив захватывал аптечное крыльцо, дорожный знак, метров десять проезжей части и асфальтовый 'карман' на противоположной стороне улицы, за которым вырастало здание с пыльным внутренним двориком.
- Это какая улица? - спросил Соломин.
- Депутатская. Бывшая Талалихина, - сказал Свиблов.
- А дом?
- Один из расселенных. Какая-то международная ассоциация купила участок.
Под камерой проходили люди, в отдалении остановился фургон, но быстро пропал, сдав назад. Прокатился велосипедист.
- Вот, - сказал Дима.
Марек почувствовал, как от напряжения свело скулы.
Со двора в 'карман' вышли четверо. Все четверо были в темно-синем обмундировании миротворческой миссии. Береты под левым погоном, нашивки ООН, сканеры, винтовки М16. Сержант, капрал и двое рядовых. Рыжий, два брюнета, один блондин.
Марек щурился, пытаясь разглядеть лица. Ему показалось, блондин - совсем молодой парень.
Солдаты закурили.
Сержант выдувал дым вверх и все время поворачивал голову, когда мимо проходила женщина. Он, видимо, зубоскалил, отпускал шуточки, потому что его подчиненные улыбались, похохатывали и стучали друг друга по ладоням, когда реплика казалась им особенно уморительной. Женщины ускоряли шаг.
- Америкосы, - с ненавистью процедил Дима.
Миротворцы перетаптывались в 'кармане', и таймер камеры исправно фиксировал бег секунд, заходящих на следующую минуту. Пятнадцать двадцать семь. Пятнадцать двадцать восемь.
Марек увидел, как в дальнем конце улицы возникли две фигуры, мужская и женская, и сердце его остановилось. Андрей шагал, засунув руки в карманы куртки, хмурая Дина держалась за его локоть.
Сержант выбросил сигарету.
- Сейчас, - прохрипел Дима.
Брюнет и блондин заступили дорогу идущим. Сканер наготове, М16 у плеча. Капрал хищно щурился через их головы.
Андрей и Дина подали документы.
Брату прямоугольник пропуска отдали сразу. А Дину один из солдат после проверки жестом стал приглашать во двор. Выяснить все внутри, полюбовно, как понял Марек, сдерживая дыхание. Всего-то - обслужить патруль. Капрал, придвинувшись, попытался заступить путь Андрею. Беззвучно, будто в немом кино, разевались рты.
Дина отступала и мотала головой. Андрей держал ее за рукав плащика, одновременно сбрасывая с себя руки капрала. Ситуация на несколько секунд замерла в равновесии.
На улице было пусто, и Марек поймал себя на том, что мысленно просит, почти умоляет появиться кого-нибудь в поле зрения. Нет, вымерли прохожие. Или трусливо свернули в сторону, подальше от неприятностей.
Суки!
Капрал навис на Андрее, скалясь. Солдаты отделили Дину от брата, с винтовками наперевес подталкивая ее к проходу во двор. Поправляя ремень, к ней направился сержант. Он разводил руками, словно извиняясь за несовершенство мира. Да, вот так, увы, вам лучше воспринимать это как мелкую, досадную неприятность.
Марек видел его улыбку.
- Остановите, - попросил он.
Свиблов ткнул пальцем в экран, заставляя превратиться видеосъемку в статичное изображение. Марек закрыл лицо ладонями.
- Я сейчас, - сказал он глухо. - Я сейчас.
За границей темноты кто-то шевельнулся, скрипнули ножки табурета, потом причмокнула дверь не работающего холодильника. Звякнуло стекло.
- Это вы как хотите, - сказала тьма голосом Димы, глотнула и выдохнула.
Холодильник снова причмокнул.
- Запись полная? - спросил Соломин.
- Двенадцать минут, - ответил Дима, подсаживаясь обратно. - Пока не догадались вырубить. Все равно...
- Я сейчас, - повторил Марек.
Пальцы покалывало. Тряслись кишки. Весь ливер, напитанный остатками переработанной пищи или - попросту - дерьмом, сжимался и пытался свернуться в узел. Ливеру было страшно. Глазам - жарко.
Я знаю, подумалось Мареку, я знаю, что дальше. В таких фильмах все происходит по одному сценарию.
- Марек, - произнес Соломин, - вы можете не смотреть.
- Это мой... Я должен, - сказал Марек.
- Как хотите.
Мир за отнятыми ладонями мерцал в свете поставленной на полку свечи. Свиблов, кашлянув, вновь запустил видео.
Люди на нем ожили.
Сержант закончил разводить руками и, окончательно отделяя брата от девушки, встал дополнительной преградой, а затем просто и незатейливо двинул тому в нос кулаком. Бамс! Казалось, кровь облачком вылетела от удара и испачкала сержанту пальцы и шею. Андрей упал, увлекая за собой капрала. Его разбитое, в быстрых ручейках крови лицо на мгновение словно заглянуло в объектив.
Дина, неслышно крича, бросилась между солдатами, но была остановлена. Брюнет схватил ее за волосы. Сержант, развернувшись, тем же кулаком ударил ее в челюсть. Для него это была, видимо, отработанная процедура. Ноги девушки подкосились, но упасть ей не дали - один из солдат, подхватив обмякшую Дину под мышки, поволок ее во двор. Сержант, наклонившись, задрал легкое белое с зеленым платье вверх, обнажая стройные Динины ноги.
Марека начало колотить, будто от холода. Сволочи, подумал он. Сволочи. Все мысли состояли из одного этого слова.
- Убивать, - в унисон ему тихо сказал Дима. - Просто убивать. Каждого. Увидел - убил. Как немцев в войну. Чтобы ни одного...
Свиблов остановил видео.
- Дмитрий Олегович, успокойтесь, - ледяным тоном сказал он.
- А я спокоен, - сказал Дима, с силой проведя ладонью по ежику волос. - Мы тут все, б...ь, будды доморощенные! Все спокойные, северные люди. Нас е...т, а мы крепчаем. Нас по одному... Андрюху...
Он нервно дернул лицом и умолк.
- Мы тоже все видим, - сказал Соломин. - Но рано еще, Дима, рано, не время. Поверь. Нельзя нам с саблями на танки.
Дима криво усмехнулся.
- Продолжаем? - спросил Свиблов.
- Да, - сказал Марек.
Свиблов прижал палец.
Андрей на видео, капая кровью, тяжело поднялся. Капрал, барахтаясь в партере, поймал его за ногу, но брат лягнул его в грудь. Сержант обернулся. Дину уже заволокли во двор за куцые решетчатые воротца ограды. Спала, замерла на асфальте босоножка.
Сержант с ухмылкой тронул ладонью кобуру на боку и открыл рот, видимо, чтобы посоветовать не лезть на рожон. Проснись, парень, мы... В следующее мгновение брат одним движением смел его в сторону, поддав еще то ли плечом, то ли локтем так, что любитель задирать платье спиной вперед вывалился на проезжую часть.
Один из тащивших, блондин, бросил Дину. Андрей не дал ему поднять винтовку и оплеухой свалил молодого мальчишку в форме на землю. Брюнет отступил сам.
- Все, - выдохнул Дима.
Сержант, встав на одно колено, выдернул из кобуры пистолет и произвел выстрел. Камера бесстрастно зафиксировала вспышку. На песочного цвета куртке брата в районе лопатки проступило небольшое темное пятно. Он успел удивленно развернуться, когда вторая пуля вошла ему в живот.
Блондин, подскочив, ударом приклада в затылок свалил его на землю. Он что-то яростно кричал, этот мальчишка, вымещающий свой испуг на человеке, который уже не мог сопротивляться.