– На это мы виз не ставим. Это надо переменить. Зайдите. Тут рядом 26-й номер.
Конечно, знаете. (Беленькое консульство!) Мадам говорит просто, как будто чашку чая предлагает.
Делаю удивленное и наивное лицо:
– Мадам, вас, очевидно, обманывают: наше консульство на Унтер-ден-Линден, 7. В 26-м номере, должно быть, какая-то мошенническая организация. 26-й номер нигде в НКИД не зарегистрирован. Вы должны это дело расследовать.
Мадам считает вопрос исчерпанным. Мадам прекращает прения:
– На это мы визы не поставим.
– На что же вы ее поставите?
– Можем только на отдельную бумажку.
– На бумажку, так на бумажку – я не гордый.
– Неужели вы вернетесь опять туда?!
– Обязательно.
Мадам удивлена до крайности.
Очевидно, наши "националисты", проходившие за эти годы сквозь консульства, с такой грациозностью, с такой легкостью перепархивали с сербского подданства на китайское, что мое упорство просто выглядело неприлично.
ДИАЛОГ СО "СПЕЦИАЛЬНЫМ" ПОЛИЦЕЙСКИМ
Французская граница. Осмотр паспортов. Специальный комиссар полиции. Посмотрит паспорт и отдаст. Посмотрит и отдаст.
Моя бумажка "специальному" определенно понравилась.
"Специальный" смотрит восторженно то на нее, то на меня.
– Ваша национальность?
– Русский.
– Откуда едете?
– Из Берлина.
– А в Берлин откуда?
– Из Штетина.
– А в Штетин откуда?
– Из Ревеля.
– А в Ревель откуда?
– Из Нарвы.
– А в Нарву откуда?
Больше иностранных городов не осталось. Будь, что будет. Бухаю:
– Из Москвы.
В ответ получаю листок с громким названием: "Санитарный паспорт" и предложение:
В 24 часа явиться к префекту парижской полиции.
Поезд стоит. Стою я. Рядом – "специальный". Поддерживает вежливую беседу. Где остановлюсь? Зачем еду? Такой внимательный. Все записывает.
Поезд трогается. "Специальный" соскакивает, напоминая:
– В двадцать четыре! Предупредительные люди!
У ПРЕФЕКТА ПОЛИЦИИ