Шумно только на главных улицах. Боковые пусты и молчаливы. Впрочем, последние дни, в связи с варшавскими городскими выборами, стало шумней и оживленней.
Повозки и легковые извозцы изукрашены плакатами и лозунгами.
Из разных окон раскидывается мелкий снег предвыборных летучек, иногда сплошь белящий и тротуары и мостовые.
Потом по тротуарам пошли намалеванные черной краской номера выборных списков.
Краска паршивая и моментально стиралась шаркающими.
По стенам и заборам выклеены антибольшевистские плакаты: конечно – латыши, конечно – зверского вида, конечно – расстреливают каких-то людей честного и страдающего вида.
У польского правительства есть более верное средство предвыборной борьбы. Оно просто аннулировало коммунистический список No 10 по каким-то формальным основаниям.
Пепеэсовцы немедленно выпустили протестующую прокламацию, где обвинялись сами коммунисты. Они, дескать, против демократии, поэтому с ними-де так недемократически и поступают.
После этого изъятия уже выборы ничем не омрачились и пошли по всем правилам политических опереток.
Ездят, поют, разговаривают, кричат, свистят, аплодируют и часам к двенадцати расходятся, как из театра. Только на окраинах битые и раненые,- это если в предвыборную полемику вступают защитники аннулированного списка.
Последние дни особенно лезло в глаза предвыборное. Я переселился в пустующую до приезда курьеров дипкурьерскую комнату полпредства. Полпредство помещено удачно.
Справа – полиция, в центре – полпредство, налево -монархический клуб. Часам к 8, к 9 вечера нас подымал со стульев дикий шум у самых полпредских дверей. Под окнами скакали десятки полицейских.
Каждый раз шумиха оказывалась пустяком.
Это с балкона клуба орали речи и распевали песни монархисты, собирая небольшую толпочку.
Немедленно появлялись на грузовике пепеэсовцы и старались их перекрыть пением Интернационала (!!!). Видимость получалась страшно революционная. Попев и сорвав десяток-другой монархических афиш, пепеэсовцы удалялись.
Тогда снова вылезали монархисты с лестницами и возможно выше наклеивали новые листы. Из парикмахерской (под клубом на Познанской) выбегает мастер, подталкиваемый пепеэсовским долгом, влазит по трубе и срывает наклейку.
Опять выбегает монархист…
Опять, ругаясь, вылазит пепеэсовец…
Сказка про белого бычка!
Но даже этот невеселый спектакль веселее скучных спектаклей в театрах.
Головатое ревю с постоянным восторженным припевом "Варшава, Варшава", с непременным превознесением ее парижских качеств, Вертинский на польском языке. В кино – "Медвежья свадьба" с знаменитой "польской" артисткой Малиновской, "Дворец и крепость" с переделанным под польский вкус концом – опять-таки с большевистским зверством, и, конечно, всякое американское приключенчество и французская сентиментальность.
Я убежден, что серьезный читатель знает Польшу лучше и глубже, чем я. Считал все-таки полезным записать мое поверхностное впечатление, так как, несмотря на близость Польши, наши проезжие редко в ней останавливаются, и, очевидно, редко это можно делать.
Выводы частные.
Для нас, не только авторов книг, но и организаторов литературы для общей пролетарской борьбы, литераторы Польши (да и других объезженных мною стран – Чехословакии, Франции, Германии) делятся на три группы. Те, кто избраны своим господином – классом, и не оборачиваются на имя СССР, а всячески помогают своим правительствам травить нас и оклеветывать. Другая группа – полупризнанные, полуопределившиеся – измеряет свое отношение к нам шансами на литературную конвенцию и возможность получать за переводы. Третьи – рабочие писатели и лефы (левая, срастающаяся с борьбой пролетариата часть европейской интеллигенции, "Ставба" – чехословацкая, "Дзвигня" – Польша, "Четыре ветра" – Литва, "Зенит" – югославская и др.). Третьи – это единственные отряды на Западе, подымающиеся на последнюю борьбу пролетариата.
Выводы общие.
Польша развивалась как крупная промышленная часть бывшей России. Промышленность осталась – рынков нет.
На Запад с лодзинским товаром не сунешься – на Западе дешевле и лучше. Западу нужна Польша как корова дойная, Польша земледельческая.
У многих поляков уже яснеет ответ на вопрос – быть ли советской республикой в союзе других советских или гонористой демократической колонией…
[1927]
ВАРИАНТЫ и РАЗНОЧТЕНИЯ
Поверх Варшавы Журн. "Молодая гвардия", М. 1927, No 7, июль:
Стр. 347 2 Вместо: Все книги отбирают // {Знаком // отделяется текст основного источника от его варианта.} Все книги отобрали 5-6 Вместо: Прошу вернуть мне книги. Тем более что только мои сочинения // Прошу верните мне книги! Тем более, только мои, мои сочинения… 8 Вместо: Вы сами написали? Значит, вы сами писатель? // Вы сами писали? Значит вы сам писатель? 9 Вместо: вежливо // вежливейше 12 После: молодой // Он знаменитый или нет? 14 Слова: Он у вас тоже известный? – отсутствуют. 15 Вместо: отбираемые книги // отбираемые у пассажиров книги 22 Вместо: семейства, читающие "Ниву" // семейство, читающее "Ниву".
Стр. 348 14-15 Вместо: для оберегаемого от коммунизма рижского // для оберегаемых от коммунизма рижан 19 Вместо: да еще в комментариях покроет // да еще хвоста мало покажется, в комментариях покроет 28-30 Вместо: это борьба….против нее самой // это борьба обывательщины против революционных писателей, против писания о революции и против самой революции Стр. 349 6 Вместо: друг Вандурский // наш друг Вандурский 7 Вместо: "Пен-клуб" // Сам "Пен-клуб" 11-12 Вместо: Вызвали духа да еще какого революционного // Вызвали духа, да еще красного, а что с ним делать – неизвестно 13 Вместо: через дня три // через три дня 15 Вместо: уже было распубликовано // было республиковано 22 Вместо: я, конечно, встретился // я торопился встретиться 29 Вместо: у него // у Вандурского 32-33 Вместо: Поэт Броневский. Выпустил только что книгу стихов //Поэт Броневский, выпустивший только что книгу прекрасных стихов "Над городом" 33 Вместо: говорят за себя // сами пропагандируют книгу 35 Вместо: У него есть стихи // у Броневского есть стих 35-36 Вместо: о жизни сегодняшней Польши // о жизни и страхе сегодняшней Польши 36 Вместо: Он читал эти стихи // Он читал этот стих 40 Вместо: они-де не по своей воле // мы-де не по своей воле, нас-де начальство посылает 40-41 Вместо: хорошо рисует // показывает Стр. 350 5-6 Вместо: Первое бросается в глаза // Первым впечатывается в глаза 7 Вместо: помещенных в "Лефе" писем // помещенных в "Лефе" родченковских писем 8-9 Вместо: без всякого влияния, а, наоборот, с трудом // без всякого нашего влияния, а, наоборот, сами и с трудом 9-10 Вместо: вопреки Полонским улюлюканьям // не вняли Полонским улюлюканьям 24-27 Вместо: И вот, в противовес…. коммунистической рукой // И вот в противовес им, переводят родченковские письма, письма бытово снижающие богатый древней эстетической культурой, но остановившийся еще по привычке штампующей эстетики Париж. Лефы зовут и Родченко использовать технику Парижа, освободив ее от эстетической мишуры, направляя эту технику коммунистической рукой. 29 Вместо: позиция // это позиция 36 Вместо: корректный // вежливый 37 После: польской прессы. // Воспитанный народ! 38-39 Вместо: эмигрантская "За свободу", трубившая о въезде советского // эмигрантская "За свободу", трубившая о въезде советского хулигана 40 Вместо: председатель "Клуба" // председатель "Пен-клуба" Стр. 351 1 Вместо: спрашивал меня // спрашивал меня только 3 Вместо: сколько у нас платят // сколько у нас платят, за что платят, кому платят, почему платят 10-11 Слова: Мои слова о приравнении…. уныло- удивленную улыбку – отсутствуют. 13 После: защищать будет? // Не такой он. 25-26 После: поэтически трясущего руку // откидывающего локоны (даже если он будет лысым). 28-29 Вместо; сказал: "Наплевать мне на польскую литературу" // сразу выразился: