Смена патриархальных ритмов жизни русских людей после отмены крепостного права наиболее ярко отображены в творчестве Толстого и Достоеского. Героев романа Толстого "Война и мир" характеризует цельностная неподвижность сознания патриархального общества России времён Отечественной войны. В этом обществе самые парадоксальные образы поведения теряют случайный характер, являясь чем-то наследственным, прочным, солидным, традиционным - своего рода законом племени. В плену этого потока люди понимают, что счастье и прелесть жизни в ней самой. Пространство и время сливаются. Время останавливается. "Счастье примиряет с действительностью - и со злом в ней" (Померанц).
Герои Достоевского - это следующее поколение русских, "потерявшее свое счастливое невежество, попавшее в разряд людей полуобразованных и беспокойных, мнящих о себе больше, чем они того стоят, и корчащихся в муках самолюбия". (Померанц). Поток коллективного сознания в середине девятнадцатого столетия стал разрыхляться от напряженной интеллектуальной работы этих "беспокойных", ускоряя бег событий. Согласно Померанцу [39], непоследовательное поведение своих героев Достоевский объяснял тем, что история не выработала в русском человеке готовых форм поведения, деловой и бытовой ловкости, завершённости. О незавершённости русского человека он говорит в "Игроке", в "Дневнике писателя", в письмах. И эта незавершенность подымается как знамя истины против готовых идей, против манипулирования чужими мыслями, против эффектного слова, эффектного жеста, риторики. Как Толстому, так и Достоевскому, этим величайшим русским писателям, легче понять анархию, бунт, преступление, азартную игру, чем парламентскую или судебную риторику Запада. Даже в философии христианства под завершенностью понимали не расцвет, но начало ослабления, падения и даже гибели (А. Лосев). Совершенное означает завершённое. По определению. Незавершённое стимулирует поиск завершённого. "А что если мы в самом деле живем во времена Цицерона и Цезаря, когда зарождается новый порядок и является новый мессия, новая религия и новый мир", - записал в своем дневнике в 1848 году Чернышевский.
(Раздел 3). "Со всех ног неслась Россия в революцию, со всех ног - из гимназии домой, читать, думать, сочинять стихи, и со всех ног к настоящим бурям, которые ждут. ... Мы обе дрожали от внутреннего нетерпения при мысли о будущем, которое неслось на нас с недостаточной скоростью и силой (так мы считали), словно были мы обе два паруса, которые рвутся в море, а ветра все нет, чтобы надуть их и умчать" - вспоминала свою юность Н. Берберова. Это усугубляло запутанность общественных отношений. Бешеный бег предреволюционного времени Ортега-и-Гассет объяснял молодостью России.
В природе всё взаимосвязано и взаимно подобно. Эта особенность структуры природы легла в основу распространённого в искусстве аллегорического выражения отвлечённых понятий посредством конкретных образов. Феномен течения разных сред, будь то жидкости или газы, имеет общие основы: при малых скоростях текут они спокойно (ламинарно); при больших - вспениваются хаосом. Ламинарность - это предсказуемость. При ламинарном течении потока сознания общества время как бы останавливается - в любой точке пространства и времени состояния среды мало отличимы. При турбулентном развитии событий радиус предсказуемости чрезвычайно мал.
Физика гласит: чем выше плотность среды и жестче стесняющие течение формы (меньше диаметр трубы, меньше зазор между поверхностями), тем стабильнее течение вязких сред. Плотность среды определяется силами взаимного притяжения её структурных элементов (атомов, молекул). Подобное можно подметить и в феноменологии динамики исторических потоков: чем сильнее внутренние связи людей, чем сильнее проявляется их единство, тем больше свобод им предоставляется, не жертвуя стабильностью состояния общества.
Нарастание деструктивности потока сознания ускоряет деструктивные процессы в обществе, тем самым турбулизируя его состояние, при котором возможности каждого стать инквизитором ради собственной пользы возрастают. "Быстрота нужна только убегающему или преследующему. Она тянет человека к тому, что называют преступлением". (В. Шкловский). "Все мы чувствовали себя ворами" - иным образом сформулировал эту мысль Пришвин в 1920 году. Так, все советские люди вольно либо невольно вот уже около ста лет оказались втянутыми в то, что называют преступлением. "Мы, конечно, находимся во власти преступников, но указать на них, сказать: "Вот тот, кто виноват!" - мы не можем, тайно чувствуя, что все мы виноваты, и потому бессильны, потому мы в плену". Бурные воды несут
обреченность, самозабвенье,
cамоубийство, саморожденье.
М. Петровых.
Прав Ф. Кафка, утверждая: - "у людей есть только один главный грех: нетерпение. Из-за нетерпения изгнаны, из-за нетерпения не возвращаются".
Дух предреволюционного времени передала Ахматова в "Поэме без героя":
В черном небе звезды не видно,
Гибель где-то здесь очевидно,
Но беспечна, пряна, бесстыдна
Маскарадная болтовня.
То было смешение старого и нового. Люди теряли понимание самих себя. Жизнь представлялась как маскарад. С одной стороны фантастический успех на Западе русской культуры. Имя Шаляпина не сходило с уст парижан. Дягилев, Стравинский, Павлова, Гончарова, Судейкин, Комиссаржевская возбуждали гордость за русскую культуру. С другой - "Горячее поле" - место городской свалки, где шёл пар от тления и где обитали бездомные и бродяги. То было время "беспечного поколения", - так определила это А. Демидова. То было время пира во время чумы.
До смешного близка развязка;
Из - за ширмы петрушкина маска,
Вкруг костров кучерская пляска,
Над дворцом чёрно-желтый стяг ...
Все уже на местах, как надо;
Пятым актом из Летнего сада
Веет ....
Призрак цусимского ада.
Тут же пьяный поёт моряк.
А. Ахматова.
История подходит к трагической развязке. В трагедии пятый акт - это конец. Ахматова подводит свой рассказ к пику исторических свершений, когда судьба одного человека ничего не значит, когда простые людские судьбы сметает историческая необходимость, когда, как у Достоевского, "времени больше не будет". Задолго до этого, в 1915 году, предчувствуя трагизм развивающихся событий,Ахматова написала:
Так молюсь за твоей литургией
После стольких томительных дней,
Чтобы туча над тёмной Россией
Стала облаком в славе лучей...
Позже она написала:
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.
(Раздел 4). В "Поэме без героя" одной из стержневых нитей её потока чувств является линия Ольги Глебовой -Судейкиной, которая являлась одним из обобщающих образов духа Серебряного века, ярким и красочным фейерверком творческих сил русского народа. А. Лурье, любивший эту женщину, восхищавшийся ею как артисткой, нашёл точные слова: "Ольга Афанасьевна была одной из самых талантливых натур, когда-либо встреченных мною. Только в России мог оказаться такой феномен органического таланта; стоило Ольге Афанасьевне, как истинной фее, прикоснуться к чему-либо, как сразу начиналась магия, - настоящая магия людей, магия чувств и магия вещей, - вещи как бы зажигались её внутренним огнем. Как фея, Ольга Афанасьевна имела ключи от волшебных миров, и ключи эти открывали невиданное и неслыханное; всё вокруг неё сверкало живым огнём искусства". К. Чуковский писал, что она была "живым воплощением своей отчаянной и пряной эпохи". Хотя Глебова-Судейкина не писала стихи, как Цветаева, не танцевала, как Павлова, не играла на сцене, как Комиссаржевская, не мастерила кукол как Гончарова, она отражалась во всех зеркалах творчества Серебряного века. Её радость молодости не смог загасить трагизм раскола в судьбах героев поэмы, которые они вынуждены были пронести сквозь свою жизнь. "Поэма без героя" написана не о героях, а о потоках жизни эпохи, творившей героев." Начало XX века - эпоха, пронизанная молодостью. Ей присуща и молодая непосредственность, и молодая прямолинейность, и молодая энергия. В подобные эпохи искусство и жизнь сливаются воедино, не разрушая непосредственности чувств и искренности мысли. "Только представляя себе человека той поры, мы можем понять это искусство, и, одновременно, только в зеркалах искусства мы находим подлинное лицо человека той поры,-" писал Ю. Лотман, который в своих "Беседах о русской культуре" уделил много внимания роли русских женщин в формировании менталитета русской интеллигенции XVIII - XIX веков. Среди них не было больших поэтов, художников. Они творили благотворную почву для всходов эстетики Серебряного века.