Мужчина долго мог рассуждать о войне, битвах и положении на родине, но его больше волнует другой вопрос. Его лицо, на котором образ усталости и бесстрастия, обратилось к девушке справа, восседающей на белоснежном коне:
– Калия Закареш, как ваши тренировки и упражнения? Вы готовы вступить в битву? Мы можем надеяться на вас?
– Да, – донёсся тихий шероховатый голос от дамы, чьё тело защищено панцирем под которым кроваво-красный акетон, ноги стальными поножами, а шея обтянута тёмно-синей повязкой.
– Я не слышу в вашем голосе… рвения.
– Просто хочу остаться наедине со своими мыслями перед битвой.
Велисарий посмотрел чуть дальше, смирно радуясь тому, что им поддержку окажут две сотни хранителей. Калия решила лично повести их бой, чтобы проверить, насколько совета апотекария были ценны и действенные. А вместе с ней в бой рвутся и хранители, собранные и подготовленные для таких операций. Теперь Святой орден мог выставить на поле боя добротную малую армию, из тяжёлой пехоты, мечников, арбалетчиков и послушников. Из кавалерии только отряды разведки, не более того. Святой орден смог пережить кризис, и из объединения кучки воинов он превратился в защитников эндеральской земли.
– Я рад, что вы с нами, Калия Закареш. Ваше присутствие нам поможет, – Велисарий решил поддержать даму. – Вы достигли знаменательных успехов в деле управления Святого ордена.
– Я не великий магистр. Просто направляю волю Совета в правильное русло.
– Однако при вашей поддержке Орден возрос. Теперь вы помогаете людям и аэтерна по всему континенту.
– Сначала было трудно, – речь Калии сделалась мрачнее. – Вы не представляете, как нас ненавидели. «Изуверы», «фанатики», «умалишённые», вы не знаете, какими нас считали. А Святой орден всего лишь правил, пытался удержать порядок в Эндерале всеми возможными способами.
– Но вы ведь восстановили репутацию.
– Участвуя в сражениях по всей стране, – Калия коснулась меча. – И уничтожая чудовищ и монстров. Теперь на нас хотя бы смотрят не как на преступников.
Полминуты молчания позволили вспомнить Калии вопрос, который она от начала похода хотела задать:
– А где Фриджидиэн? И Лишари. Он хороший воин, а она чародейка. Без них нам туго придётся.
– Им здесь не место, – с отяжелённым словом ответил полководец; ему бы хотелось, чтобы старый друг встал рядом с ним и пошёл в этот бой, но у него теперь иная жизнь – семейная.
– И где он сейчас?
– Он с Лишари поселился в Речном. Теперь у них есть нечто большее, ради чего стоит жить вместе. Они теперь семья. Что ж, коли же им так угодно, то пусть будет так.
Велисарий переменил вектор разговора на левый бок. Там, рядом с серафимами идёт воин, чьё тело покрывает лёгкая кожаная броня, цвета аметистовой пыли. По бокам покоятся два клинка, а на голове заметна короткая поросль волос. Полководец пригнулся к нему, тихо говоря:
– Тараэль, этот бой был куплен у Компании дорогой ценой. Если ты сегодня проявишь себя, то будет тебе милость в виде улучшенных условий жизни в камере. Если побежишь, я устрою на тебя облаву, и тебя даже Сириа не спасёт.
– Сириа же мне обещала, что помощь вам, сильно облегчит мою участь. Какого…
– Она может говорить всё, что угодно, – оборвал Велисарий мат. – Да, если ты бежишь, то и её коснётся твоя выходка. Тараэль, мы оба знаем, что из-за того, что ты наделал, я не могу тебя отпустить. – Полководец продолжил ехать, как вспомнил, что ещё хотел сказать пару слов. – Я наслышан, что тебя преследует меланхолия. Как закончим, я отошлю к тебе О’Брайенна, поговоришь с ним.
После этого, он продолжил ехать в полном молчании, чувствуя растущее напряжение, что тенью отдаёт на его лице. Его свита – серафимы и Тараэль, вместе с Калией и паладинами, особым отрядом хранителей, должны пробиться в центр, прорваться через вражеские укрепления и уничтожить центр зла. И те, кто его защищают, уже построены для решающей битвы.
Отряды легионеров остановились, завидев, как окрестности монастыря «преобразились». Стены окопаны, вставлены колья, тут и там появились навалы, баррикады и насыпи, среди которых расставлены отряды стрелков. Вперёд выведены передовые войска – скелеты и неудачливые искатели приключений, поднятые из мертвых. Смрад и вонь разложения донеслись до рядов легиона. Велисарий присмотрелся чуть дальше, с неприязнью созерцая, что на обшарпанные порушенные стены поставлены отряды застрельщиков – полуиссохшие тела, в чьих глазах пляшет синий огонь, а утянутые пальцы сжимают копья. Вся вражеская рать густой стеной мертвечины заняли позиции у Вестгарда, перекрыв путь внутрь.