Элемент естественной связи, который существует в плотском союзе, взятый в своем готовом виде, вне отношения к целостной личности, является, в известном смысле, «снижающим» человека, низводящим его на более низкую ступень — ступень животного состояния. Наоборот, при целомудренном отношении к брачным связям находят свое подлинное место и так наз. плотские отношения. Являясь лишь одной стороной в целостно-одухотворенной любви мужчины и женщины, они входят в комплекс других, более высоких и более глубоких чувств и покрываются ими, не вызывая ни стыда, ни унижения. Разрыв связи плотского с духовным в отношении мужа и жены нарушает целомудренность этих отношений, вносит разрушение в целостную гармоничность человека, ставит во враждебное отношение дух и плоть, вносит «развороченность» и «разорванность» в самое существо человека, в его душу, «развращая» ее?» («разврат», нарушение цельности).
Отсюда, если плотские отношения являются лишь одной стороной супружеских отношений и при этом, как вытекает из самого их существа, низшей стороной, они должны управляться высшей стороной человеческой личности и подчиняться ей, — не господствовать над человеком и не подчинять его себе, а вводиться в известные рамки и ограничиваться в тех или иных пределах, с той или иной стороны. Из этого вытекают своеобразная «дисциплина» и «гигиена» брака — подчинение брачных отношений правилам и установлениям. В этом смысл и того места из послания ап. Павла Коринфянам, в котором он говорит:
я вам говорю; братия, время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие... И пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без забот
(1 Кор. 7:29-32).
Указывают обычно на слова ап. Павла (1 Кор. 7:32-34), где он говорит о преимуществе девства, стараясь истолковать слова эти так, как будто они содержат если не осуждение, то унижение брака. Однако из приводимых выше посланий ап. Павла ясно видно, насколько такое толкование противоречит всему духу апостольского учения. Толкование это никак не может быть соединено и с текстом тех самых суждений апостола, на которые ссылаются эти толкователи. «Девство» советуется апостолом лишь в тех случаях, когда оно является наилучшим средством служения христианскому делу для тех людей, для которых, по их дарованиям и свойствам, именно путь этого служения является наиболее подходящим. Апостол со всей справедливостью указывает на отсутствие какого-либо специального «законодательства» в отношении выбора того или иного пути, брака или безбрачия, как, равным образом, нет никакого «законодательства» в отношении выбора пищи и пр. Наоборот, апостол со всей решительностью осуждает «лжесловесников, сожженных в совести своей», за их брезгливое отношение к браку и к пище, как несвойственные, по их мнению, людям «духовным», «пневматикам». Такое отношение к браку было распространено в гностических кругах и вытекало последовательно из гностического учения о мире, материи и плоти как о порождении темной силы. Ссылаясь на отсутствие какого-либо определенного постановления, апостол указывает, что каждый человек имеет право решать этот вопрос в зависимости от свидетельства своей собственной совести, сам же лишь дает совет, основанный на жизненном опыте.
Относительно девства я не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть Ему верным... Говорю это для вашей пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения
(1 Кор. 7:25, 35).
Апостол Павел никогда не ставил «девства» непременным условием христианского служения и не исключал брачного пути, а указывал только на те жизненные тяготы, которые на нем встречаются, в особенности в напряженные моменты, которые, переживаются христианином в эпоху гонения.
По настоящей нужде за лучшее признаю, что хорошо человеку оставаться так. Соединен ли ты с женою? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены. Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль
(1 Кор. 7:26-28). Этот вопрос в каждом отдельном случае решается с точки зрения духовной целесообразности, в связи с особенностями каждого состояния. Эта же целесообразность допускает различные решения, предполагающие различные дарования.
…Каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе
(1 Кор. 7:7). Идеи внутренней свободы, несвязанность духовного призвания с одним определенным состоянием — брачным или безбрачным, — выбор этих путей с точки зрения высшей целесообразности, учитывающей особые условия и дарования, проводятся с совершенной ясностью и в святоотеческих творениях. «Какая жизнь кажется тебе удобнее, той и следуй», — говорит Иоанн Златоуст. «Авраам прославился в супружестве, и Илия девством. Иди тем или другим путем; тот и другой приводит к небу» (Климент Александрийский «Строматы»).
И девство «со смирением проходимое», и «брачное честное сожительство» одинаково равны — так формулирует этот общий вывод постановление Гангрского собора.
Соответственно должно быть понимаемо следующее знаменательное место св. Луки:
если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником; и кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником
(Лк. 14:26-27). «Возненавидеть» здесь можно понимать только в смысле постоянной готовности пожертвовать всем, — когда этого требует дело Христово, а не в смысле вражды к кому-либо или чему-либо, что исключается вообще прямым указанием Евангелия. Этот смысл ясно обнаруживается из сопоставления этого текста с Евангелием от Матфея:
кто любит отца и мать более Меня, тот недостоин Меня
. Любовь к близким сама собой предполагается, но она не должна противостоять любви Христу. «Бог мира, — говорит по поводу этого места Евангелия от Луки Климент Александрийский, — который увещевает любить даже врагов своих, не заповедует ненависти к людям более близким и отделения от них. Заповедуя возненавидеть отца или матерь (и т. д.), Христос предостерегает от такого отношения к родным, которое вредит делу спасения. Поэтому у кого отец, сын, брат враждебен вере, и совместная жизнь с ними представляет препятствие жизни по высшим началам по вере, то христианин не только не должен склоняться к единому житию с такими родственниками, но должен разорвать союз с ними» (Климент Александрийский «Строматы»).
По мнению Симеона Нового Богослова, предпочитающие в чем-либо родителей своих заповедям, «веры во Христа не имеют». В то же время сама правильная любовь к близким исключает эту беспринципную уступчивость им в вопросах высших целей жизни. Обычным мотивом для такой беспринципности является опасение причинить беспокойство близким, выбить их из колеи, помешать им удобно «плыть по течению», которое представляется в этот момент обладающим силою. В дальнейшем присоединяется и мотив боязни нарушить бытовое благополучие близких, отвлекать их собственным отношением от жизни по течению. Мотивы боязни создать какое-либо расхождение для них с окружающими условиями, с теми настроениями, которые в данный момент в силе или в моде, тщательное оберегание от всяких принципиальных вопросов и «разлада в душе», в конечном итоге приводят к прямому отступничеству. Такое отношение противоречит не только верности своему призванию, но и подлинной осмысленной любви к близким. Осмысленная любовь желает любимому не спокойной жизни, во что бы то ни стало, ценою утраты внутреннего содержания, не внешнего благополучия, сопряженного с пустотой потери личности, пошлостью или опустошенностью и извращением души, — а жизни достойной и осмысленной. Осмысленная любовь хочет видеть любимого преуспевающим при всяких обстоятельствах — не скрывающим заложенные в нем высшие способности, не угашающим в себе образ Божий. Осмысленное отношение к жизни, наличность веры, убеждений исключает возможность подчинения соображениям правильно или ложно понимаемой любви — соображениям «внешней силы», мотивам успеха. Подлинный «дух» момента проверяется истиной. В каждом таком моменте есть неизбежное соединение сторон истинных и ложных и поэтому понять «дух» момента и правильно оценить его можно только применяя критерий истины (а не наоборот). Эти выводы необходимо вытекают из разумного отношения к жизни.