30 января 1933 г. было опубликовано совместное воззвание АДГБ и ВОХП, в котором говорилось об угрозе «разгрома демократии и ликвидации парламентаризма». Однако надлежащих определений политической сути событий, означавших смену одной государственной формы классового господства немецких монополий другой, несравненно более реакционной, в воззвании не содержалось. Рабочие призывались соблюдать «хладнокровие и осторожность»{204}. Всеобщую стачку лидеры АДГБ — ВОХП не полностью исключали. По мнению французского синдикалиста Доллеана, реформистские профсоюзные лидеры не прибегали к стачке из опасения, что не удастся сделать ее всеобщей и из боязни «гражданской войны», «неминуемой» в случае включения в стачку коммунистов. Враждебность к коммунистам опять-таки сыграла решающую роль в определении позиции ВОХП.
Как раз в эти дни в связи с очередными выборами фабричных комитетов руководство ВОХП сочло подходящим для себя выступить с клеветническими нападками на РПО. Коммунисты и профсоюзная оппозиция были поставлены в один ряд с нацистами в перечне сил, стремящихся «политизировать хозяйственно-конституционные органы»{205}.
Только коммунисты и РПО имели четкую программу действий. Они призывали массы дать отпор наступлению фашизма. Коммунисты протягивали руку для союза со всеми антифашистами. В те дни Э. Тельман говорил: «Мы не хотим грабить святыни, мы не собираемся сжигать распятия… мы хотим совместной борьбы всех нуждающихся… Мы протягиваем руку и говорим: «христианский товарищ, вот тебе наша рука для этой совместной борьбы»{206}.
11 февраля РПО опубликовало призыв ко всем профсоюзным центрам о единстве действий. Четыре раза КПГ предлагала всем профсоюзам объявить всеобщую стачку{207}. Однако профсоюзные лидеры отвергали эти предложения. Спекулируя на антикоммунизме и в то же время угрожая «созданием народного фронта всех христиански мыслящих людей и сторонников социального прогресса» против нацистской диктатуры, лидеры ВОХП преследовали лишь одну цель: запять соответствующее место в новом рейхе. Попятно, что в таких условиях о последовательной борьбе с фашизмом не могло быть и речи.
24 февраля 1933 г. правление ВОХП обратилось к Гитлеру с просьбой принять меры к устранению безработицы. Это было первое официальное признание нацистского правительства и вместе с тем косвенное одобрение его деятельности, в частности его пресловутой «четырехлетки», охарактеризованной как «старание преодолеть коммунизм в Германии». В одном лишь сомневались профсоюзные лидеры — надо ли ликвидировать коммунизм методами «более или менее насильственного подавления». Может быть, лучше устранить его идейными средствами и ликвидацией экономической нужды масс, что более соответствует духу христианства{208}?
Этот документ появился за два дня до провокационного поджога рейхстага. Изданные после этого нацистами чрезвычайные декреты, уничтожившие в Германии остатки демократических свобод, пресса ВОХП преподнесла лишь в информационном плане.
Явно ложной была позиция профсоюзного центра в избирательной кампании по выборам в рейхстаг 5 марта 1933 г. Ставка лидеров ВОХП на то, что в обстановке фашистского террора можно посредством голосования создать «свободное», основанное на «праве» немецкое государство, являлась грубым обманом масс.
Этому же обману служил националистический тезис о единой Германии{209}, не разделенной на классы с противоборствующими интересами. Такая позиция христианского профсоюзного центра свидетельствует о том, что в феврале — начале марта 1933 г. верхушка ВОХП еще надеялась договориться с нацистами. Такие же надежды она продолжала питать и позднее. Когда, одержав формальную победу на выборах 5 марта, гитлеровцы взяли курс на ликвидацию республиканских институтов с помощью парламентского большинства, позиция партии «Центр» и депутатов от ВОХП могла иметь решающее значение. Однако вожди «Центра» — Каас, Аденауэр, Брюнинг и другие — все еще надеялись найти себе место в правительственном блоке. Они рассчитывали в рамках фашистского режима реализовать один из основных идеалов христианского профсоюзного движения — «сословно-корпоративный социальный строй»{210}. Принятая в Эссене 17 марта программа ВОХП восхваляла существующее государство и заверяла его в поддержке.
В истории ВОХП, позиция которого в отношении нацизма постоянно эволюционировала в сторону соглашения с последним, этот документ был поворотным. Лозунг «ни фашизм, ни коммунизм» отныне был отброшен. Самое слово «фашизм» постепенно исчезло из употребления. В печати ВОХП стали публиковаться «документы национальной революции весны 1933 г.»{211}. От Гитлера лишь требовали, чтобы он реализовал свои обещания установить национальное единство[17]. На конгрессе в Эссене Отте объявил, что профсоюзный центр оставляет заботы, находящиеся в сфере государственной деятельности, за нацистской партией; сам же намерен сосредоточить внимание на решении чисто профсоюзных вопросов{212}.
17
Буржуазные газеты писали крупным шрифтом: «Христианские профсоюзы хотят сотрудничать» («Vossische Zeitung». 16. III 1933).