Их опыт в этой сфере нельзя копировать, не только потому, что их системы дорогие, но и потому, что они не выполняют главной задачи – они не рассматривают общество и даже государство как единое целое. В связи с этим современные системщики, когда заходит речь об автоматизированных системах управления общественными (скажем, экономическими процессами), просто не видят «объекта управления».
Причина этого в том, что, с одной стороны, есть объективная проблема – глобальный рынок, в котором любая национальная экономика и национальное общество выступают, в лучшем случае как подсистемы (в подавляющем большинстве стран – это только секторы рынка, а то и вовсе чьи-то сферы влияния). К этой проблеме прибавляется еще и субъективный фактор – эмпирический, то есть мозаичный подход, который сегодня полностью господствует в науке.
Но любые попытки собрать систему управления обществом из кусочков обречены на провал. Это невозможно, как невозможно собрать организм из отдельных клеточек, а наоборот, организм развивается из одной клеточки. Как никогда не собиралось общество из отдельных индивидов, а наоборот, индивид всегда есть продукт общества.
Это невозможно было в условиях централизованной плановой экономики. Тем более, это невозможно в условиях рынка с его конкуренцией, коммерческой тайной, господством монополий, беспрестанной «борьбой всех против всех». Вот что писал Виктор Михайлович Глушков по этому поводу:
«Невольно напрашивается вопрос: нельзя ли в таком случае ограничиться созданием отраслевых, ведомственных вычислительных центров, сумма которых и составит ОГАС? В таком понимании проблемы и состоит другая характерная ошибка. Дело в том, что главные резервы повышения эффективности управления народным хозяйством как раз и сосредоточены на «стыках» различных ведомственных систем. Вместе с тем приведение в действие этих резервов и представляет наибольшие трудности. Для решения этой задачи недостаточно наладить лишь координацию работ по созданию ведомственных автоматизированных систем управления (АСУ). Здесь требуются совершенно новый подход, специальная техническая база»[265].
Разумеется, это писано было для социализма с его единым народно-хозяйственным комплексом, имеющим более или менее стройную единую систему управления. Но все эти мысли в еще большей мере касаются и капитализма с его рыночной экономикой. И его основные резервы кроются именно на «стыках», и как раз из-за «нестыковок» возникают все его проблемы – от повальной коррупции до глобальных кризисов. Внутри капиталистическое предприятие, как правило, очень хорошо управляемо (мы оставляем в стороне вопрос, за счет чего это достигается, важно только то, что плохо управляемые предприятия в условиях рынка долго не живут), но, что касается «стыков» даже между отдельными предприятиями, не говоря уж об отраслях и связях между ними, тут ни о каком разумном управлении и речи быть не может не только на практике, но даже в теории. В. М. Глушков в этом отношении был категоричен:
«Никто не намерен с помощью кибернетики согласовывать производственные программы, а это – главный рычаг ускорения научно-технического прогресса. То, что нам доступно и для нас естественно, в капиталистических условиях исключается. Повторяю: невозможно практически, несовместимо с частной собственностью. Социальные противоречия буржуазного строя накладывают запрет и на подлинно научное планирование, и на согласование планов в национальном масштабе»[266].
Интересно, что современная экономическая теория не только не опровергает это суждение Глушкова, но, напротив, часто открыто предлагает для устранения хаоса, возникающего вследствие неурегулированности отношений между субъектами хозяйственной деятельности и отраслями, еще большую дерегуляцию[267].
Само понятие отрасли в условиях рынка очень размыто и отрасль зачастую даже не рассматривается, как объект управления. Это хорошо видно из того, что большинство отраслевых министерств просто прекратили свое существование с приходом рынка, а те, которые остались (как например, министерство сельского хозяйства), не выполняют управленческих функций (в этом смысле изменение его названия на министерство аграрной политики вовсе не случайно).
Разумеется, что решить эти проблемы современной рыночной экономики (например устранить с ее помощью кризисы, которые в последнее время явно обнаруживают тенденцию к превращению с циклических в перманентные) с помощью разработки и внедрения системы, подобной ОГАС, невозможно. Для этого нужно сначала предпринять весьма радикальные политические преобразования, в результате которых возникла бы сама потребность в управлении экономикой. Несложно понять, что тем, кто сегодня решает судьбы мира, скорее нужен «управляемый хаос», который является естественной питательной средой для них и позволяет им оставаться на плаву. Притом это касается не только отечественных олигархов и чиновников, которых принято ругать, но и тех, кого ругать не принято, а принято рассматривать в качестве идеала. Увы, последний скандал с главой МВФ, от действий которого часто зависела судьба многих стран и целых регионов мира, наглядно продемонстрировал, что их озабоченность проблемами мировой экономики очень легко уступает место озабоченностям совершенно другого рода[268].
268
Речь идет об обвинении экс-главы МВФ в сексуальных домогательствах. Это был уже третий крупный скандал такого характера, связанный с его именем.