Объединяли генетиков и кибернетиков не гонения на них, а то, что они оказались на переднем крае наступления позитивизма в советской науке.
Причиной такого наступления позитивизма была откровенная слабость советской философии, то, что она давно уже плелась в хвосте естественных наук. Философы громко повторяли марксистские слова, но они уже не владели марксистскими понятиями.
Идеи структурализма имели успех в среде ученых, увлекшихся кибернетикой, в первую очередь потому, что они в основных своих чертах совпадали с идеями позитивизма, которыми к этому времени преимущественное большинство советских ученых (а московских – в особенности) было заражено насквозь. Главнейшая же идея позитивизма состояла в том, что «каждая наука сама себе философия». Эта идея очень греет душу любому ученому, ленящемуся познакомиться с тем, что уже наработано философией в том или ином вопросе за многие века ее существования, и обычно даже не подозревающему, что даже это его высокомерное отношение к философии тоже есть философия, но только плохая, стоящая в стороне от осевого пути развития человеческой мысли.
Вторая идея зиждилась на уверенности представителей позитивизма в том, что мышление по-своему содержанию совпадает с речью (мышление есть внутренняя речь). С этой точки зрения кажется вполне естественным, что философия заменяется филологией, точнее, таким ее разделом, как семиотика.
Для того, чтобы прояснить, какую роль сыграла структуралистская философия в истории советской кибернетики, сначала нужно обратить внимание на то обстоятельство, что в Советском Союзе вопросами автоматизации обработки информации и автоматизации управления начали знакомиться не после появления книги Винера «Кибернетика» и не под ее влиянием. Во-первых, автоматические счетные машины (механические) существовали довольно давно, и еще в конце 30-х годов под руководством С. А. Лебедева началась работа над машиной, использующей двоичную систему счисления, но она была прервана войной. Во-вторых, война поставила ребром вопрос о создании эффективных систем управления зенитным огнем. Винеровская кибернетика во многом выросла именно из этой проблематики. В Советском Союзе этой проблемой, разумеется, тоже интенсивно занимались и тоже достигли определенных успехов. Например, именно от этой проблематики шел в кибернетику И. Я. Акушский – один из выдающихся советских кибернетиков, основоположник нетрадиционной компьютерной арифметики, позволившей резко ускорить процесс вычислений. Главным же толчком для интенсификации в СССР работ в области вычислительной техники и программирования было появление в США в 1946 году первой электронно-вычислительной машины, использующей фон-неймановскую схему, ЭНИАК.