Территорию Северской земли человек заселил еще в очень отдаленные времена, о чем свидетельствуют довольно значительные по количеству и представляющие большой интерес стоянки эпохи палеолита, расположенные главным образом в Черниговской и Воронежской областях. Крупнейший исследователь палеолита в СССР, П. П. Ефименко, замечает:
«Особое место в изучении палеолитических культур европейской части РСФСР по праву занимает Костенковско-Борщевский район Воронежского края, где работами П. П. Ефименко и С. Н. Замятнина, ведущимися почти непрерывно с 1922 г., установлено 8 характерных культурных комплексов, обнимающих почти все стадии верхнего палеолита».[113]
Не только на Левобережной Украине, но и на всей территории СССР пока что не обнаружено никаких следов шелльской культуры. Но уже эпоха мустье представлена на Левобережье довольно многочисленными находками в мустьерском стойбище у впадения р. Деркул в Северский Донец и у Красного Яра близ Ворошиловска.[114] В те времена междуречье Днепра и Дона было еще очень слабо заселено небольшими группами первобытных охотников, разбросанными на огромной территории.[115] К позднеориньякскому и раннесолютрейскому времени относятся Борщево І, Костенки I (у Воронежа), Гагарино (верхний Дон) и Бердыж (на Соже); ко времени между солютре и мадленом и к мадленскому — Костенки II, III и IV, Супонево и Тимоновка (под Брянском), Мезин (в Черниговской обл.), Чулатово I и II, шесть пушкаревских стоянок у Новгород-Северска, расположенная там же стоянка у Дегтярева, Гонцы на Полтавщине и Сучкина (близ города Рыльска на Сейме).[116]
В Тельмановской стоянке у Костенок под Воронежем, относящейся к солютрейской эпохе, обнаружена землянка с очагом, едва ли не первая находка искусственного человеческого жилища той поры. В Костенках I откопан целый комплекс жилых помещений и хозяйственных сооружений. Находки в обеих стоянках характерны высокой культурой верхнего палеолита (костяные и каменные теслообразные и топорообразные орудия). Это было время экзогамии, зарождения матриархата и тотемизма. Подобного же типа поселения обнаружены в Гагарино.[117]
Начало мадленской эпохи с характерными изделиями из кости и рога представлено в Мезине. Стоянки мадленского времени тяготеют к рекам и являются сезонными стойбищами. Люди живут в шалашах, охотясь на мелких зверей, водоплавающую дичь и занимаясь рыболовством. Начало высшей ступени дикости характеризуется концом палеолита, азильско-тарденуазской эпохой. К этому времени относятся: Борщево II (у Воронежа), Журавка (на Полтавщине) и Рогалик (на Донце). Население кроманьонского типа живет в шалашах на отлогих холмах у рек, часто меняя места стоянок и занимаясь охотой, рыбной ловлей и собирательством.[118]
Анализ этой поры, равно как и периода неолита, представленного в интересующей нас области несравненно большим количеством находок и несравненно более богатым археологическим материалом, не входит в нашу задачу. Необходимо только констатировать, что еще в глубокой древности северянская территория была уже землей, заселенной человеком. Значительно большее, по сравнению с порой палеолита, количество неолитических находок дает возможность сделать вывод о постепенном распространении человека и повышении плотности населения в этой части Восточноевропейской равнины.
Улучшение климатических условий, обусловленное отступлением ледника, способствовало увеличению народонаселения и расселению древних обитателей Восточной Европы. В лесостепной полосе европейской части СССР распространяется ранний неолит с крупными макролитическими орудиями (5000–2500 лет до н. э.). Это время так называемой кампинийской культуры, характеризуемое топорами-резаками, мотыгами, массивными скреблами и т. п. Огромное количество макролитов обнаружено на Донце в Харьковщине, у Изюма, на Десне, по р. Смячке у Новгород-Северска. К кампинийской эпохе относится начало примитивного мотыжного земледелия. На севере, в лесной полосе Восточной Европы, несколько позднее (3000–1000 лет до н. э.) распространяется неолитическая культура с ямочно-гребенчатой керамикой. Эта культура принадлежала рыбакам и охотникам, жившим родами, объединенными в племена, в поселениях, не знавших укреплений, причем зимой жильем служила землянка, а летом шалаш. Господствовали матриархальные отношения. Несмотря на слабую изученность неолита на Левобережье, можно утверждать, судя по находкам аналогичной ямочно-гребенчатой керамики в бассейне Донца, на Сейме, Ворскле и Днепре, что лесные охотники и рыбаки занимали и лесостепную полосу. Большой интерес представляет явное сходство керамики славянских городищ роменского типа с ямочно-гребенчатой, что, быть может, говорит о генетических связях носителей обеих культур.[119]
113
Ефименко П. П. Палеолит СССР. Итоги и перспективы его изучения // Сообщения ГАИМК. 1931. № 3. С. 8.
114
Ефименко П. П. Первобытное общество. С. 252–255; Его же. Находки остатков мустьерского времени на р. Деркул // Палеолит СССР. С. 13.
116
Ефименко П. П. Первобытное общество. С. 442–467, 469–508, 541–544, 550–563; Воеводский М. В. Тимоновская палеолитическая стоянка // Русский антропологический журнал. 1929. Т. XVIII. Вып. 1–2.
119
История СССР (на правах рукописи). Т. I. Ч. I–II. С. 59–71; Сибилев Н. В. Древности Изюмщины. Вып. I–II; Его же. Отчет о зондажных раскопках в Изюмском округе в 1926 г.; «Изюмський Державний Музей»; Его же. Старовинності Ізюмщини. Вып. IV; Труды экспедиции для изучения Изюмского края, под руководством проф. А. С. Федоровского. Вып. I; Рудинский М. Матеріяли до вивчення неолітічної доби сточища р. Ворскла; Его же. Дюнні стадіі неолитічної доби з побережжа Ворскла; Макаренко Н. Орнаментація керамічних виробів в культурі городищ роменського типу.