В татарские времена «сему граду Курску пленену и до основания разорену сущу бывша и оттоле многие годы пребывая пустея и от многих лет запустения положение того града Курска и уезд велиим древесом поросташа и многим зверем обиталище быша. И от отстоящих близь того положения града Курска из градов из Рыльска и иных, в тех местах где же бе положение и уезд творяху людие хождение прибытка ради своего зверей и меда».[1141] По-видимому, и здесь, как и на юге, в Переяславльской земле, население поредело, запустели пашни, зато большую роль стали играть промысла и всякого рода «ухожаи».
Из истории Посемья в татарские времена нам известен только один факт, связанный с именем баскака Ахмата. Хан Золотой Орды Тулабуга отдал дань с Курского княжения на откуп баскаку Ахмату, что тогда вообще практиковалось. По мнению А. Ю. Якубовского, баскаки в покоренных странах часто набирались из купцов-откупщиков дани.[1142] Система сбора дани, практиковавшаяся в XIII в., приводила к тому, что баскаки грабили население, стараясь выкачать из него все, что возможно. Разорение и обнищание сопровождали хозяйничанье баскака. В 1283 г. баскак Ахмат, сын Темира, получивший на откуп Курское княжение, «тягость творяще князем и черьным людем».
В княжествах Олега Рыльского и Воргольского и Святослава Липецкого Ахмат основал две слободы. В эти слободы стекалось окрестное население, привлеченное, очевидно, теми льготами, какие давал Ахмат новопоселенцам. Слободы росли быстро: «Умножишася людие… быша те велики слободы яко же грады великиа», развивались «торги и мастеры всякиа». Жителям Курского княжения, где грабил Ахмат, естественно, оставалось либо покоряться своей судьбе и нищенствовать, либо скрываться, либо идти в слободы Ахмата. Слобожане целиком зависели от баскака, самовластно распоряжавшегося ими. Летопись указывает «бысть им (слобожанам. В. М.) от него вся». Не без участия Ахмата, с его, по-видимому, разрешения, а быть может, и для него, исполняя его волю, «исхожаху человецы ис тех слобод, и насилие и обиду творяху многу в Курском княжении, и около Горгола (Воргола. В. М.) и около Рыльска и около Липетска все пусто створиша». Очевидно, среди слобожан было немало вооруженных слуг Ахмата типа княжеских тиунов — «рядовичей», грабивших по указке баскака и в его пользу окрестных жителей.
От слуг Ахмата пострадали жители княжества Рыльского, Воргольского и Липецкого и сами князья. Тогда Олег и Святослав решили жаловаться на Ахмата Тулабуге. Поехал к Тулабуге один Олег, убедивший хана в своей правоте. Тулабуга дал ему приставов и разрешил слободы разгромить, а население вывести. Святослав же, не дождавшись возвращения Олега из Орды, напал на слободы Ахмата «и много пограбив, возвратился». Затем он отправился вслед за Олегом в Орду жаловаться на Ахмата. Вернувшись, Олег и Святослав еще раз напали на слободы, пограбили и пленили многих слобожан, «а свои люди выведеша в свои вотчины».
Ахмат в то время был у Ногая — независимого от Золотой Орды главы причерноморских татар и соперника Тулабуги. Ногай выслушал Ахмата, убедившего его в злых помыслах Олега и Святослава, которые «царю супротивни и ратни суть». Ахмат предложил Ногаю проверить его слова. Ногай послал к Олегу сокольников на лебединые ловы и пригласил его к себе. Расчет был прост. Если Олег, чувствуя свою вину, откажется, явиться к Ногаю, следовательно подозрения были основательны. Сокольники Ногая, ловя лебедей во владениях Олега, не забывали цели своей поездки и пригласили его к Ногаю. Олег отказался приехать. Он действовал по распоряжению Тулабуги, громили слободы его люди, но не он сам; поступок Святослава, напавшего ночью на слободы Ахмата без разрешения хана, Олег осуждал, и по этому поводу между ними была даже «брань велика» — так он оправдывался перед самим собой, но вряд ли с его доводами согласился бы Ногай. Вызов к нему ничего хорошего для Олега не сулил. Сокольники рассказали Ногаю об отказе Олега и при этом согласились с доводами Ахмата. В ответ Ногай послал на Олега свою рать во главе с Темиром и предложил Ахмату идти с ними, захватить самого Олега и его бояр.
В холодную зиму 1284 г., 13 января, татары подошли к Ворголу. Олег с женой и детьми заблаговременно бежал к Тулабуге, а Святослав — в Воронежские леса.[1143] Татары не смогли догнать князей, но зато они захватили рыльских бояр, бежавших вслед за князем к Тулабуге, и в том числе 13 «старейших бояр». Татары заняли всю территорию княжеств Рыльского, Воргольского и Липецкого, набрали множество пленных, скота и всякого имущества и все это свезли в Ахматовы слободы. Интересно указание летописи, что пленные бояре были закованы в «железах немецких по два». Откуда эти «железа немецкие»?
1141
Из «Повести о граде Курске и о Знаменской иконе божьей матери». Цитирую по Н. Сенаторскому: Исторический очерк города Рыльска в политическом и церковно-административном отношениях. Курск. 1907. С. 20. См. также: Ларионов С. Описание Курского наместничества. М., 1768. С. 13–15.
1143
Никоновская летопись указывает, что Святослав Липецкий бежал в Воронежские леса — «в Резань». Но, очевидно, здесь ошибка. Летописцу известен был в XVI в. только один Воронеж — на Дону, у Рязани. Тогда как «Воронежские леса», где скрывался Святослав в 1284 г., расположены где-то недалеко от Рыльска. В современном селе Воронеже Глуховского района, Сумской области УССР скорее всего следует усматривать тот «Воронеж», по имени которого получили свое название укрывшие Святослава леса. Воргол — ныне городище и село на реке Клевени того же Глуховского района — также отстоит недалеко от Рыльска. Все эти пункты расположены в 50–60 километрах от Рыльска. Липецк также, по-видимому, находился в пределах Курского княжества (Самоквасов Д. Я. Северская земля и северяне по городищам и могилам, стр. 40–41; Голубовский П. В. Где находились существовавшие в домонгольский период города Воргол, Глебль, Зартый, Оргощь, Сновск, Уненеж, Хоробор // Журнал М-ва нар. просв. 1903. Май. С. 111–112; Бунин. Где находились города Липецк и Воргол, а также и другие места, упоминаемые в летописях под 1283–1284 гг. // Труды XI Археол. съезда. Т. II).