ОБ АВТОРЕ ЭТОЙ КНИГИ
Александр Сергеевич Ушаков (одним из псевдонимов которого был «Н. Скавронский») родился в Москве в 1836 году, в небогатой купеческой семье. Его судьбу определило влияние двух близких родственников: дяди по отцу А. Ф. Ушакова — автора романа «Чужой птенец», пользовавшегося в свое время немалой известностью, и дяди со стороны матери, известного книгопродавца В. В. Логинова.
Если пример первого заставил его попробовать силы на литературном поприще, то второй дал стимул заняться книжным делом.
В. В. Логинов жил по-барски. Отведя делам время до завтрака, до часу дня, он уже больше к ним не возвращался. К завтраку обычно сходились его друзья — Н. А. Полевой, П. С. Мочалов, В. И. Живокини… Будучи театралом, дядюшка надолго, если не на всю жизнь, заразил этой страстью и племянника. Благодаря ему юный Саша Ушаков имел счастливую возможность лицезреть пламенную игру Мочалова.
Жизнь Александра складывалась нелегко. Окончив Московское коммерческое училище, он должен был поступить на службу в немецкий торговый дом. Все же обстоятельства позволили Ушакову отправиться в Европу. Около года он прожил в Лондоне и Париже, что дало ему потом основание в «Очерках Москвы» провести параллель между жизнью в первопрестольной и в европейских столицах.
В начале 60-х годов мы видим его в скромной должности приказчика в магазине прогрессивного московского книгопродавца А. Ф. Черенина. В 1863 году Ушаков уже заведует отделением черенинского магазина на Средней Кисловке. В 1864 году Черенин покупает библиотеку А. М. Дмитриева на Волхонке.
К этому времени Ушаков уже настолько увлечен книжным делом, что, невзирая на отсутствие сколько-нибудь солидных средств, решает открыть собственную фирму. Черенин уступает ему аренду помещения и оборудование в доме Михалковой (сейчас Волхонка, 6), и с 1865 года библиотека существует уже как принадлежность фирмы Ушаковых. И в ней, и в открывшемся вскоре магазине Ушакову помогает жена Фелицата Ивановна, взятая им из старообрядческой семьи.
Книжная торговля в те годы редко кому помогала нажить капитал, и Ушаков вынужден был служить. Сначала он занимал должность помощника городского секретаря в Московской думе (что дало ему материал для написания второй части «Очерков Москвы»), позже он был присяжным стряпчим, но невысокого разбора: постоянно нуждаясь в деньгах, брался за любые дела.
Библиотека и магазин в основном держались стараниями Фелицаты Ивановны, женщины, по всей вероятности, далеко не заурядной. Вспомним: в те времена лишь считанные представительницы прекрасного пола рисковали встать за прилавок.
Открывая свои книготорговые предприятия, Ушаковы преследовали прежде всего просветительские цели. Абонементы их библиотеки, как и библиотеки А. Ф. Черенина, были недороги и дифференцированы по цене в зависимости от разряда, так что пользоваться ею могли все желающие (артисты императорских театров и чиновники Городской думы даже освобождались от залога). Однако и этого Ушакову показалось мало. При своей библиотеке он открывает первую в Москве бесплатную читальню. Для поддержания читальни и в других благотворительных целях при библиотеке устраивались литературные вечера.
Такой же энтузиаст, как и Ушаков (добавим: такой же прожектер, автор разнообразных, но, увы, не приносящих дохода учебников и брошюр), приказчик И. К. Разумов писал 19 февраля 1865 года известному библиографу П. А. Ефремову: «У нас устроились чтения, во-первых, для народной читальни, а во-вторых, для снабжения учебниками беднейших воспитанников. Также предполагаются чтения для возобновления в Симбирске Карамзинской библиотеки».
Напомним, что Карамзинская библиотека была создана в Симбирске в 1848 году стараниями многих выдающихся людей России: братьев Языковых, родственников Н. М. Карамзина, литераторов И. А. Гончарова, С. Т. и К. С. Аксаковых, И. И. Дмитриева, Д. Д. Минаева… Страшный пожар, случившийся в Симбирске, не пощадил и библиотеки. Для ее восстановления собирались средства по всей стране. Впоследствии в этой библиотеке занимался В. И. Ленин.
И. К. Разумов писал ученому Николаю Саввичу Тихонравову: «…в субботу на Святой, 10 числа, будет вечером у Ушакова чтение в пользу Симбирской библиотеки. Сделайте одолжение, не возьмете ли вы на себя труд прочесть что-нибудь на память Ломоносову…» 2 Однако памяти М. В. Ломоносова был посвящен другой вечер, последний в сезоне, который состоялся 2 мая и сбор от которого пошел в пользу русских народных школ Западного края.
Литературные чтения предназначались для мелких чиновников, торговцев, ремесленников и т. д. Ушаков прилагал все усилия, чтобы привлечь к участию в них знакомых литераторов, деятелей культуры. Так, на них неоднократно выступал великий русский актер П. М. Садовский. 6 марта 1866 года на вечере в пользу бесплатной читальни известный литератор С. А. Юрьев (будущий издатель журналов «Беседа» и «Русская мысль», с 1878 года — председатель Общества любителей российской словесности) читал свой перевод одной из драм Кальдерона. Участвовал в вечерах и Ф. М. Достоевский; А. Н. Плещеев читал на них произведения А. С. Пушкина…
Литературные вечера у Ушаковых привлекли внимание членов московского революционного объединения ишутинцев. Один из них, Осип Мотков, посещал чтения неоднократно. В следственном деле (а Мотков, как и другие члены Ишутинского кружка, был привлечен по делу Д. В. Каракозова) сохранились его показания от 24 апреля 1866 года:
«Г. Ушаков владеет в Москве библиотекою, в прошлом году он устроил несколько вечеров… На одном таком литературном вечере я после чтения провел некоторое время не в читальном зале, а в самой библиотеке г. Ушакова, где отдыхали и ужинали читавшие литераторы. Тут были: Чаев, Горбунов, Островский, Писемский, Ф. Берг, сам Ушаков, его жена, Белопольский и Геннади или Греков…»
Вечера продолжались и в 1867 году. Однако, надо сказать, бесплатная читальня не принесла желаемых результатов. Для простого народа такое времяпрепровождение, как чтение, даже бесплатное, было все еще непривычным.
Книжный магазин был открыт при библиотеке Ушакова осенью 1865 года, и тот же Разумов в письме Ефремову полагал, что этот «дешевый и полный разноязычный магазин» — «благо для сонливой Москвы».
Ушаков занимался и издательской деятельностью. Возможно, наиболее интересным его начинанием могло бы стать издание сочинений Т. Н. Грановского (портрет Грановского был уже заказан фирме Брокгауза), но издание было прекращено административным порядком. Цензурный комитет не допускал печатания и книги Дж. Ст. Милля «О свободе».
Надо признать, что как издатель А. С. Ушаков в целом не снискал себе лавров. Культура его изданий была невысока. У него не было четкой программы, он разбрасывался, издавал пользовавшуюся тогда повышенным спросом естественнонаучную литературу, но в основном свои собственные произведения. Некоторые книги были изданы им совместно с типографом А. И. Мамонтовым (братом С. И. Мамонтова), но пути их разошлись, когда Ушаков, желая себя обезопасить, выпустил брошюру о Комиссарове, спасшем Александра II во время покушения Каракозова.
Одним из завсегдатаев книжного магазина Ушаковых был замечательный деятель русской культуры, писатель, музыковед князь Владимир Федорович Одоевский.
В 60-е годы В. Ф. Одоевский, поселившись в Москве, на Смоленском бульваре (сейчас дом 17, строение во дворе), служил в VII департаменте Сената. Путь его на службу лежал мимо библиотеки Ушаковых.
«…Князь в самом магазине постоянно заставал меня за литературной работой, которой и интересовался, приобретая все, что в то время издавал наш магазин: «Жизнь животных» Перти, «Лечение душевных болезней» Эрленмейера и проч., — вспоминал Ушаков. — Князь довольно продолжительное время почти каждый раз оставался в магазине и в библиотеке, заходил в наш обширный читательный зал, в даровую народную читальню, бывшую в то время по большей части книги библиотеки — его обычный, привычный мир, без которого он не мог существовать. И что за кроткое, всегда осмысленное, рассудочное выражение принимало его лицо в то время, когда он даже не читал, а только просматривал то или другое сочинение. Даже тогдашняя разнообразная, по большей части шумливая публика нашей библиотеки становилась как бы более сдержанной при нем, узнавши его вследствие частых посещений; становилась как бы более сдержанной и почтительной» 5.