Если перейти теперь на уровень микрокосма, то следует вспомнить об аналогии, существующей между пиндой, тонким зародышем индивидуального существа, и «Мировым Яйцом»; эта пинда иногда отождествляется с вечным и неразрушимым «семенем» существа, с его «ядром бессмертия», которое в традиции древних евреев называется луз. Сердце является одним из возможных мест пребывания «тонкого зародыша», но это именно то место, которое непосредственно связано с возможностью «второго рождения». Все другие места, согласно индуистскому учению о чакрах, также соотносятся с различными состояниями человеческого существа, или со ступенями его духовного восхождения. Состоянию сна, в котором пребывает обыкновенный человек, соответствует основание позвоночника; змея, обвившаяся вокруг «Мирового Яйца», представляет собой Кундалини, обвившуюся вокруг «ядра бессмертия». На самое нижнее положение этого ядра прямо указывает формула герметиков: Visita interiora terrae, rectificando invenies occultum lapidem («Посети глубь земли, очищением обретешь сокровенный камень»). «Очищение» здесь равнозначно «выпрямлению», с которого, после «падения», начинается восходящее движение, соответствующее пробуждению Кундалини. В дополнение к этой формуле «сокровенный камень» назван «истинным лекарством», то есть эликсиром бессмертия.
Мы уже отмечали сходство между Великим Деланием алхимиков и строительством Храма, которое следует понимать не столько буквально, сколько символически; здесь же мы хотим высказать несколько замечаний, относящихся прежде всего к исторической подоплеке этого сходства различных по своему происхождению символов. Символика Храма непосредственно связана с различными символами Центра Мира; в традиции древних евреев Центр Мира имеет свое подобие в человеческом мире, пребывая в нем как Шехина, «реальное присутствие Божества». Для древних евреев этим местом пребывания Шехины была скиния, которая с самого начала, когда евреи еще были кочевым народом, не могла находиться в какой-либо определенной точке пространства; духовный центр кочевого народа должен был перемещаться вместе с ним. Место пребывания Шехины стало постоянным лишь в тот день, когда завершилось строительство Храма, для которого еще Давид заготовил золото, серебро и все остальное, что позже Соломон использовал для завершения труда. Священная скиния Иеговы, место пребывания Шехины, представляет собой святая святых, центр Храма, тогда как последний является центром Иерусалима, а Иерусалим в свою очередь является центром Израиля, который в свою очередь есть центр мира.
Следует теперь добавить, что символика Высшего Центра имеет двойственный смысл: в любом случае соответствующие символы указывают не только на сам центр, но и на ту традицию, которую он олицетворяет; последняя представляет собой не только частную традиционную форму, но и изначальную традицию, с которой данная форма так или иначе связана. Сент Ив д’Альвейдр[95] употребляет выражение «тамплиеры Агартхи», для того чтобы обозначить «хранителей» Высшего Центра; наши рассуждения позволят увидеть точность и справедливость этого выражения, полный смысл которого скорее всего самому д’Альвейдру был до конца и не понятен.
Чтобы понять сущность данного вопроса, необходимо провести различие между теми людьми, которые должны охранять и передавать традицию, и теми, кто в том или ином виде допускается к тому содержанию, которое таким образом передается. Первые находятся у источника традиции, который и есть истинный Центр Мира; отсюда распространяется учение и распределяется в соответствии с различными ступенями инициации, подобно тому как реки земного рая текут из единого источника. «Хранители» находятся на границе духовного центра, и с этой точки зрения они выполняют сразу две задачи: с одной стороны, они являются защитниками Высшего Центра и запрещают доступ к нему для недостойных, с другой стороны, они же поддерживают определенные связи с внешним миром.
Роль защитника очевидным образом равнозначна той, которую в традиции индуизма играют кшатрии; любая рыцарская инициация, в сущности, предназначена для людей, принадлежащих к касте воинов, то есть кшатриев. Отсюда особенности этого вида инициации, его специфическая символика, в которой одно из самых важных мест занимает элемент, обозначаемый словом «Любовь». Но хотя инициация тамплиеров и была по своему характеру рыцарской, тем не менее коль скоро они входили в круг «хранителей» Высшего Центра, то все, с чем они соприкасались, приобретало некоторую военную и религиозную двойственность. На Западе, где духовное существует только в особой религиозной форме, подлинные «хранители», если у них возникала потребность в каком-либо официальном статусе, должны были быть и рыцарями, и монахами в одно и то же время.
Напомним, что вторая задача «хранителей» заключалась в том, чтобы поддерживать отношения с внешним миром и, в частности, между изначальной традицией и вторичными и производными традиционными формами. Для того чтобы это было возможно, необходимо в рамках соответствующей вторичной традиционной формы иметь несколько организаций, состоящих из людей, осведомленных относительно того, что скрывается за этой формой, то есть осведомленных относительно единого источника всех традиций. В мире иудео-христианской традиции подобная организация вполне естественно избрала символ Храма Соломона, поскольку этот храм к тому времени давно уже прекратил свое материальное существование и не мог иметь никакого иного значения, кроме символического. Ко всему этому следует добавить, что разрушение ордена храмовников было причиной, в силу которой Запад утратил все свои связи с Центром Мира, и именно к четырнадцатому веку следует отнести начало того отклонения, которое, возрастая и усиливаясь, продолжается и по сей день.
Арабское слово рукн, «угол» в силу того, что оно указывает на окончания геометрической формы вещи, то есть на ее удаленные и, следовательно, скрытые части, — иногда приобретает значение «секрета», или «тайны». На этом основании форму его множественного числа, аркан, можно сблизить с латинским словом arcanum, которое имеет то же самое значение и которое поразительным образом схоже с арабским словом; по крайней мере, употребляемый в герметических науках термин аркан, без всякого сомнения, попал туда под влиянием арабского языка, хотя и не совсем ясно, существует ли реальное этимологическое родство между этими двумя, арабским и латинским, словами, или можно говорить только о более позднем включении этого термина герметистами и алхимиками в свои доктрины. Кроме всего прочего, рукн имеет также и значение ‚ «основания», или «фундамента», что возвращает нас к вопросу о взаимосвязи строительной и алхимической символики; в алхимической терминологии слово эль-аркан, если оно употребляется без специальных уточнений, обозначает четыре элемента, то есть субстанциальные «начала» нашего мира, которые можно уподобить четырем закладным камням здания, поскольку на этих «началах» держится весь вещественный мир, который, кстати, и символизируется в традиции формой квадрата. Соответствие элементов (четырех стихий) четырем углам квадрата распространяется естественным образом и на четыре стороны света.
В действительности существуют не только эти четыре аркана, или первичных элемента, но есть также и пятый элемент, или «квинтэссенция», то есть эфир (эль-афир на арабском); этот последний находится на ином уровне существования, так как он представляет собой не только один из элементов, но сам принцип существования этого мира. Ему в строительной символике будет соответствовать «пятый угол» здания, то есть его вершина; этот «пятый угол» в действительности является первым углом, и только к нему применимо название «высшего угла» не только потому, что он находится в высшей точке здания, но и потому, что все углы в нем сводятся к единству.
Следует заметить, что геометрической фигурой, получаемой через соединение всех пяти углов, оказывается пирамида, имеющая четырехугольник в основании; боковые грани пирамиды берут свое начало в вершине пирамиды, подобно тому как четыре элемента, олицетворяемые здесь четырьмя углами основания, берут свое начало в пятом элементе. Именно благодаря этим граням «краеугольный камень» вершины отражается в каждом из четырех «закладных» камней основания. Во всем, что мы здесь говорим, есть очень важное указание на соответствие между строительной и алхимической символикой, которое объясняется общим для этих двух наук космологическим характером.
95
Сент Ив д’Альвейдр — французский писатель-оккультист, автор большого числа книг, каждая из которых начинается словом «миссия»: «Миссия Индии», «Миссия евреев» и других.