Большая часть информбюровцев, прошедших через тюрьмы и лагеря, была осуждена в административном порядке. Следовательно, средний период заключения информбюровцев должен быть меньше, чем у политических заключенных в сталинских лагерях. Однако более короткие сроки заключения компенсировались исключительно жестокими условиями содержания. Особенно суров был режим на Голом острове, где первый лагерь открылся 9 июля 1949 г.
О лагерях Голого острова в Югославии и ее бывших республиках существует обширная литература, состоящая из воспоминаний и публицистики. Еще в 1988 г. ее данные о режиме заключения систематизировал известный югославский историк Б. Петранович, и с тех пор ничего принципиально нового к этой картине не добавлено. Люди находились на острове в полной изоляции, они не получали ни писем, ни посылок. Вновь прибывших заключенных подвергали продолжительному избиению. Беспорядочные побои продолжались и позднее. Заключенные добывали камень, дробили его вручную, из моря брали песок, стоя по пояс в воде даже в самую холодную погоду. За невыполнение нормы полагались побои. Заключенный должен был покаяться, «признать всё» и делом доказать, что исправился. В условиях лагеря исправление предполагало участие в издевательстве над теми, кто еще упорствует. Раскаявшиеся переходили в категорию «активистов» и усердствовали в преследовании своих товарищей по несчастью. Их лишали сна, гоняли, не давая сесть, вешали на шею колючую проволоку, заставляли вручную чистить отхожие места, инсценировали расстрелы110. Тяжелее всех приходилось так называемым «двухмоторным», то есть информбюровцам, попавшим в лагерь вторично111. Таким образом, лагерный режим ломал людей и физически и психически, а чтобы выжить сам информбюровец должен был уничтожать других. Как выразился историк Б. Ковачевич, система была основана на принципе «мучай другого, чтобы не мучили тебя»112. Историк Голого острова И. Косич отмечает: «Ненормально тяжелый труд, сопровождаемый зверскими пытками, крайне недостаточное и плохое питание, нехватка воды и самых основных гигиенических условий, отсутствие сна и разные вероломные формы психологического давления вели к полному истощению человеческого организма и его неспособности бороться против болезни и смерти». По данным, которые обнаружил И. Косич в Хорватском государственном архиве, с 1949 по 1960 г. в местах заключения погибли 413 информбюровцев, в том числе в период наиболее жестоких преследований с 1949 по 1952 гг. – 362 человека113. Эти данные хорошо согласуются с информацией Р. Радоньича, который утверждал, что к середине 1951 г. число погибших составило 343 чел.114
В тюрьмах, куда первоначально попадали в основном осужденные офицеры, режим содержания был лучше, чем в лагерях, хотя и там практиковались издевательства. Но в них был свой особо существенный минус. В этих же тюрьмах содержалось большое количество военных преступников и коллаборационистов, в первую очередь усташей и четников. «Большинство из них работало в мастерских, были среди них и мастера, и так – когда прибыли ибеовцы, – они завладели “бывшими партизанами”, своими злейшими врагами, чтобы давать им уроки труда»115. При попустительстве тюремной администрации свой более высокий статус они использовали для унижения информбюровцев.
Летом 1951 г. на Голом острове началась эпидемия дизентерии. Для борьбы с ней из Белграда был прислан врач Ёван Биелич, который по возвращении доложил министру внутренних дел А. Ранковичу о сложившихся в лагере порядках116. В августе или сентябре 1951 г. А. Ранкович лично посетил Голый остров. Вопреки некоторым утверждениям117, его приезд повлек за собой лишь небольшие косметические изменения118. Существенное смягчение тюремного и лагерного режима произошло только в 1953 г. В марте после смерти Сталина началась нисходящая фаза противостояния СССР и Югославии, а летом на Голом острове побывал известный сербский писатель Добрица Чосич. Об увиденных им порядках он доложил высшему партийному руководству, включая А. Ранковича. Лишь после этого физические и моральные издевательства над информбюровцами в лагерях и тюрьмах были ограничены, поменялась и администрация119.
В связи с окончанием советско-югославского конфликта активные репрессии против информбюровцев прекратились. Большинство заключенных в декабре 1956 г. было амнистировано и выпущено на свободу120, лагерь на Голом острове был перепрофилирован для содержания обычных уголовников. Впоследствии информбюровцы в Югославии пережили еще две волны арестов – в 1958 г. и в 1974 г., но их масштабы несопоставимы с преследованиями в период советско-югославского конфликта.
110
На кафедре истории СССР в Одесском государственном университете в 1960-1980-е гг. работал один из бывших информбюровцев Вукашин Милич. По словам знавших его коллег, одним из самых ужасных испытаний, которые он пережил на Голом острове, была разгрузка с торговых судов протухших виноградных улиток. Рассказ этот представляется вполне достоверным, если учесть реалии времени. Югославия тогда остро нуждалась в иностранной валюте и готова была экспортировать на Запад все что угодно, в том числе и улиток во Францию. А опубликованные протоколы заседаний Хозяйственного совета ФНРЮ показывают, что экспортные планы в те годы часто срывались.
113
Kosić I. Navedeno delo. – Режим доступа: http://www.goli-otok.hr/index.php?task=informbureau&act=ik
116
Dedijer V. Novi prilozi za biografiju Josipa Broza Tita. – Beograd, 1984. – T.3. – S.479; Marković D. Navedeno delo. – S.101.