«первое: мы должны вести битву за каждого человека; все должно быть ясно и твердо доказано; никто невинный не смеет пострадать;
второе: на следствии и в суде не сметь «доказывать вину», но объективно устанавливать все факты и всесторонне их оценивать, принимая во внимание все доводы;
третье: в человеке всегда видеть человека, его достоинство, его человеческую сущность. Если виновен, пусть будет наказан, но без всякого самоволия»222. Тито и дальше проявлял интерес к судьбе офицеров: «В следующем году (1950) он требовал, чтобы ему представляли отчет обо всех военных тюрьмах, и чтобы военный прокурор ЮА каждые три месяца обходил все тюрьмы и письменно извещал об этом. По некоторым случаям он и лично вмешивался…» Впрочем, Д. Маркович тут же приводит параллельные примеры «охоты на ведьм» и в армии. Также стоит напомнить, что среди репрессированных офицеры составили одну пятую – намного больше их удельного веса в обществе. Созданная партией атмосфера оказывалась сильнее благих пожеланий.
Затем к проблеме взвешенного применения репрессий Тито обратился на заседании Политбюро ЦК КПЮ 30 мая 1949 г. Призывая к ужесточению преследований, он в то же время предлагал соблюдать меру разумности: «Нужно дело ужесточить, но не впадать в крайность и не характеризовать всё, как информбюровщину. Мы не смеем сами создавать информбюровцев перебарщиванием, потому что этого и враг хочет»223. Но как и в случае с армией, эта установка не соблюдалась. Как было показано ранее, и как будет показано в дальнейших разделах, в реальности многие жертвы репрессивной машины никакими информбюровцами не были.
Дальнейшие импульсы к ослаблению охоты на ведьм проводились в условиях комплексных реформ, начатых в 1950 г. и в частности в рамках политики демократизации. Эта политика предполагала постепенное ослабление репрессивного давления государства на общество. Уже 3 февраля 1950 г. состоялся III пленум ЦК компартии Черногории. Пленум констатировал, «что в борьбе против Информбюро не проводилось различие между теми, кто сознательно поддержали Резолюцию ИБ и теми, кто были жертвами «фронтальной атаки против информбюровцев», а всех свели в «ряды врагов новой Югославии». Сделано замечание партийным организациям, что они не «вели битву за каждого честного человека, чтобы его политически и идейно привлечь на свою сторону, чтобы тем самым исключить враждебное влияние на этих людей»»224. Вслед за тем 28 февраля 1950 г. ЦК КПЮ разослал по республикам циркуляр по организационным вопросам. Там была отдельная глава о задачах и положении прокуратур. Обсуждение этого циркуляра вызвало активную реакцию в Политбюро ЦК компартии Словении. На своем заседании словенское Политбюро поставило вопрос о нарушениях и аморальных поступках в работе УДБы, о давлении на прокуратуру и суд, о тесной связи государственных органов с УДБой. Всё это словенские лидеры осудили как последствие советской практики и заявили: «Борьба против этих методов одна из главных задач партийной организации в УДБе и милиции»225.
5 марта 1950 г. Тито заявил, что «диктатура пролетариата не может быть самоцелью, не может применяться против народа, против самих рабочих…». Он воспроизвёл ленинскую идею о том, что диктатурой власть пролетариата является только по отношению к классовым врагам, а для сторонников социализма никакой диктатуры нет226. В связи с этим, в июне 1950 г. генеральный секретарь призвал умерить подозрительность, захлестнувшую югославское общество, и не смешивать бдительность с практикой бездоказательного навешивания обвинений227.
В сентябре 1950 г. на том же заседании Политбюро, где Тито призывает к усилению репрессий в Хорватии, А.Ранкович оценил меры предпринятые против информбюровцев в Черногории как чрезмерные и даже предложил вынести партийные взыскания228.
В феврале 1951 г. Тито публично высказал свое мнение непосредственно по проблеме информбюровцев. Это произошло на партконференции гвардейской дивизии, в которой перестарались в борьбе с информбюровцами и теперь разбирали скандал – самоубийство одного из офицеров. Там Тито фактически предложил бороться с информбюровским движением путем самоисправления229. Исправив «ошибки», улучшив общее положение дел в стране, бюрократия рассчитывала нейтрализовать антиправительственные настроения, выбить у них почву из-под ног. Тем самым Тито подтвердил, что информбюровцы это не просто ослепленные сталинизмом догматики, а движение с социальными корнями.
223
Архив Југославије. – Ф. 507: Седнице ИК ЦК СКJ. – П. III/41: Zapisnik sa sednice Politbiroa CK KPJ 30 maja 1949. – Л.33.
228
Архив Југославије. – Ф. 507: Седнице ИК ЦК СКJ. – П. III/50: Sednica Politbiroa 13 septembra 1950. godine. – Л.54.