Бакунин остался почти один, но к концу 1863 года он решил не заниматься больше славянскими национальными вопросами и посвятить свою энергию подготовке европейской социальной революции.
В этих целях он стал действовать частными способами, т. е. секретно, при условиях, описанных в его биографии. Местом действий были Флоренция, Стокгольм, Лондон, Неаполь. В период 1864-1867 годов он стал знакомить со своими заветными идеями людей, которых считал ценными, и стал объединять их в Международное Революционное Общество, впоследствии называвшееся также Международным Братством, и стал создавать национальные отделы его, из которых известен итальянский отдел, относительно которого имеются специальные документы. Нас здесь могут занимать только идеи, выдвигавшиеся Бакуниным в описываемое время. Мы находим эти идеи в вполне развитой форме в отрывках рукописи 1865 г., в которых эти идеи разъяснялись масонским группам. Эти отрывки еще не напечатаны полностью; но те же идеи были подробно изложены в «Цели Общества и Революционный Катехизис» в начале 1866 года и ныне напечатаны целиком в германском переводе (1924), в нескольких немецких нелегальных выпусках (1866-1868), в настоящее время воспроизведенных в моей книге «Бакунин и Интернационал в Италии с 1864 по 1872 год» (Женева. 1928 г., XXXI+397 стр., с предисловием Э. Малатесты), затем в различных изложениях принципов Интернационального Братства и тайного Интернационального Альянса Социальной Демократии и в других набросках, написанных, по большей части, осенью 1868 года. Некоторые из этих набросков, по-видимому, лишь с небольшими изменениями, были положены в основу принципов Альянса Революционных Социалистов, организованного в сентябре 1872 года, и Славянского Братства 1872-1873 годов. Эти последние тексты неизвестны полностью, но, быть может, еще существуют и могут быть установлены с помощью отрывков, ставших известными, а также при помощи брошюры «К русским революционерам» 1873 года, которая была напечатана одним из членов Славянского Братства, не оправдавшим оказанного ему доверия, после того, как Славянское Братство отделилось от Бакунина. Из всех этих частных документов мы видим, что учение Бакунина развивалось с ничем не нарушенной последовательностью. Мы находим его главные идеи изложенными во многих обширных рукописях, в статьях и брошюрах, и видим причины, побудившие его объединять активных революционеров в этих тесных организациях. Эти причины были полностью объяснены в письмах к итальянским, французским, испанским товарищам, к Александру Герцену и в специальном очерке, напечатанном в русской книге «Историческое развитие Интернационала» в 1873 году.
Всё это, таким образом, проверено в настоящее время и частью доступно в подлинных документах, подтвержденных свидетельством членов, из которых некоторые ещё живы.
Известно также, до какой степени все сохранялось в строгой тайне, и как Маркс, Энгельс, Утин, Лафарг и другие враги Бакунина бродили во тьме и писали лишь вздорные небылицы, приводили в своих произведениях 1872 и 1873 годов лишь самые туманные подробности об этом предмете и проч. Марксисты до сих пор считают эти произведения серьезными источниками информации. Как эта «информация» собиралась, можно теперь видеть из письма Лафарга к Энгельсу относительно Альянса в Испании, от 1872 года, напечатанного в моей книге «Неопубликованные документы об Интернационале и Альянсе в Испании» (Буэнос-Айрес, 1930, 210 стр.) а соответствующие действия Энгельса в Италии описаны в моей упомянутой итальянской книге на основании оставленных Энгельсом писем и т. п.
После нескольких лет такой деятельности Бакунин выступил публично, впервые в 1863 г. (Стокгольм), на Конгрессе в Женеве, где Лига Мира и Свободы была создана. Бакунин пытался проникнуть в среду членов Лиги для пропаганды своих федералистских идей, в которых антигосударственный федерализм сливался с анархизмом. Он пытался привить этим участникам демократических движений, по большей части выходцам из буржуазии, по крайней мере, дружественное отношение к целям социализма. Это ему не удалось, и тогда он и его друзья возымели желание работать с Интернационалом, к которому Бакунин лично уже принадлежал, вступив в него в составе особой организации - Интернационального Альянса. Когда им в этом было отказано, они стали действовать в качестве секции или, в других случаях, внутри секции Интернационала.
Все это происходило, начиная с осени 1868 года. Сотрудничество этих групп завершилось Базельским конгрессом в сентябре 1869 года. Позднее, Юрская Федерация отделилась от женевских политиков в апреле 1870 года. Испанская Федерация, основанная в июне 1870 г., итальянская федерация, основанная в августе 1872 г., и Славянская секция в Цюрихе (1872-1873) полностью поддерживали принципы, совершенно сходные с теми, которые выдвигал Бакунин.
Бакунин ушел от общественной жизни в сентябре 1873 года. От кружка своих ближайших друзей он отошел годом позднее.
В течение десяти лет, начиная с 1864 года, мы находим его активно работающим в рядах итальянского движения 1866-67 г. г., 1869 г., а с 1871 г. он вдохновляет местные движения во Флоренции, Неаполе, Милане, бросает вызов Мадзини и освобождает многих от его влияния. Наконец, в 1874 году, он готовится занять свое место в Болонье, в на ОДО ченном всеобщем восстании. Его ближайший итальянский товарищ Джузеппе нелли, по инициативе основанной группы, создает испанскую федерацию в Мадриде и Барселоне (1868-1869) на основе программы Альянса. Сам Бакунин с помощью личных связей с Р. Фаргой Пеллицером и Г. Сентинионом (лето и осень 1869 г.) подготовляет испанскую публику и тайные организации. Испанский Интернационал и Альянс остаются до 1873 года в связи с ним, примыкают к идеям, которые он отстаивал, и делают это дольше, чем какая бы то ни было другая часть Интернационала.
Бакунин был очень активен в Женеве в общественном движении, в широкой организационной работе, в секциях; Альянса и в газете «Эгалитэ» (последние месяцы 1868 г. и 1869 г. до августа месяца), а также в юрских секциях непрерывно, начиная с февраля 1869 года. Интернационалисты Лиона и Марселя были в тесной связи с ним, и он взял на себя инициативу революционной организации и повстанческих движений, главным образом, в Лионе в сентябре и октябре 1870 года. Он был на Юре во время Парижской коммуны, когда усилия революционеров направлены были к тому, чтобы подготовить диверсию с целью помочь коммуне. Он принял участие в попытках создать русское анархическое движение (газета «Народное Дело», сентябрь 1868 года, имела задачей поднять все слои русского общества на всеобщее движение) в нечаевский период 1869-1870, чтобы вести пропаганду революционных идей среди русских студентов в Цюрихе (1872 год) и подготовлять пропагандистов, готовых «идти в народ» поднять его на восстание и объединить крестьян для организации революционных бунтов (1872-1873). Сербские студенты также были под влиянием идей и личности Бакунина, в то время как среди поляков он всегда терпел неудачу, ибо никогда не соглашался, чтобы поляки управляли Малороссией и Белоруссией (1872 год.).
Такова приблизительно была область личного влияния Бакунина в те годы. Следует заметить, что в других районах, где анархические идеи также развивались в те годы, в Париже, в Бельгии, особенно в Голландии, его связи были слабы, и он был скорее далеким дружественным наблюдателем, чем активным сотрудником, хотя он и встречался с единомышленниками из этих мест на Конгрессах. Джеймс Гильом, так тесно связанный с Бакуниным, был также в тесной связи с Варленом в Париже и с де Папом в Брюсселе; тем не менее, они остались вне сферы влияния Бакунина.
По отношению к Парижу это было вполне естественно, ибо, помимо организационной и пропагандистской работы Интернационала, там происходили великие битвы труда, действовали местные синдикальные организации, искавшие случая свергнуть Наполеона III соединёнными общественными силами, путем вооруженного выступления, заговора или другим способом, и постоянно переходившие от удач к разочарованиям и обратно. Эта деятельность в трёх направлениях была в руках местных активистов - Варлена и некоторых других, имевших целью добиться наибольших революционных успехов своими собственными силами. Это объясняет, почему в те годы все социалистические движения оставались движениями общего характера, не становясь сектантскими или преследующими специальные цели: отсюда то относительное единство цели, которое сделало возможным однородность планов, выдвигавшихся зимою 1870-1871 годов, которое привело к Парижской Коммуне 1871.