Обвинение было стандартное – государственная измена, приговор – смерть. Генри Говард, граф Сарри взошел на эшафот 13 января 1547 года. Будь казнь отсрочена хотя бы до конца месяца, он бы спасся, как спасся его хитроумный отец, герцог Норфолкский, – ибо 28 января последовала давно ожидаемая кончина короля. Царствование Генриха VIII и первый этап английского Возрождения закончились практически одновременно.
Последней поэтической работой Сарри стал перевод нескольких псалмов Давидовых. Заметим, что псалмопевец Давид смолоду был воином. И он тоже когда-то баловался пращой.
Генри Говард, граф Сарри
(1517?–1547)
Строфы, написанные в Виндзорском замке
Как вышло, что моей тюрьмой ты стал,Виндзорский замок, где в былые годыЯ с королевским сыном возрасталСреди утех беспечных и свободы?
О, как теперь горчит твоя краса –Зеленые дворы, где мы гуляли,К девичьей башне возводя глаза,Вздыхая томно в сладостной печали;
Большие залы, пышный маскарад,Волшебные поэмы, танцы, игры,Признанья, в коих так горой стоятЗа друга, что смягчились бы и тигры;
Мяч, в воздухе мелькавший взад-вперед,Когда, ловя желанный взгляд с балконаКрасавицы, нам возвещавшей счет,Бросок мы пропускали ослепленно;
Ристалище, где шелковый рукавПрекрасной дамы привязав к шелому,На потных конях мчались мы стремглавВ потешный бой – один навстречь другому;
Лугов росистых утренний покой,Куда мы шум и буйство приносили,Ведя ватагу под своей рукойИ состязаясь в ловкости и силе;
Укромные поляны, что не разПриветствовали эхом благосклоннымОбмен сердечных тайн и пылких фраз –Обряд, без коего не жить влюбленным;
Дубрава, отряхнувшая с плечаОсенний плащ, где, скакуна пришпоря,Чрез пни и рвы мы гнали рогача,Дав захлебнуться лаем гончей своре;
Опочивальни нашей строгий вид,Простые и неубранные стены,Как нам спалось вдали от всех обидИ горестей, как были сны блаженны!
Как безоглядно доверяли мы,Как в дружбу верили, как ждали славы;Как избывали скучный плен зимы,Придумывая шутки и забавы!
Припомню – и отхлынет кровь от щек,От вздохов разорваться грудь готова;И, не умея слез унять поток,Я сетую и вопрошаю снова:
“Обитель счастья! Край, что столько мукПринес мне непостижной переменой!Ответствуй: где мой благородный друг,Для всех – любимый, для меня – бесценный?»
Лишь эхо, отразясь от гулких плит,Мне откликается печальным шумом;Злосчастный арестант, судьбой забыт,Я чахну в одиночестве угрюмом.
И только худшей скорби жгучий следСмягчает боль моих последних бед.
Оправдание графа Сарри, написанное в тюрьме Флит
Ты, Лондон, в том винишь меня,Что я прервал твой сон полночный,Шум непотребный учиня.
А коли стало мне невмочноСмотреть на ложь твою и блуд,Град нечестивый и порочный?
И гнев во мне разжегся лют:Души, я понял, лицемернойУвещеванья не спасут.
Иль впрямь свои грехи и скверныТы втайне думал сохранить?Сии надежды непомерны.
Возмездия не отвратить;Непрочен мир творящих злое!Чтоб эту истину внушить,
Решился я с моей пращою,Прообразом Господних кар,Лишить бездельников покоя.
Как молнии немой удар –Ужасного предвестник грома,Так камешков летящий стук
По ставням дремлющего дома(Негромкий и невинный звук)Я мнил, тебе судьбу Содома