Колонизационное движение, носившее скорее всего мирный характер, шло в двух направлениях: от Пенджаба — на восток и от дельты Инда (по суше и морю) — на восток и запад. От Пенджаба, обходя пустыню Тар с севера, хараппанцы перешли очень низкий незаметный водораздел и открыли среднее течение Ганга и его крупнейшего притока Джамны, текущих почти параллельно на протяжении 1000 км. Они освоили территорию между этими реками, ныне называемую Доаб (Двуречье), и у их слияния, близ современного Илахабада, построили крупный город. В итоге их поселения протянулись на три четвертых длины Индо-Гангской равнины (около 3000 км). Раскопки последних лет удостоверяют, что хараппанцы населяли Двуречье и после 1500 г. до н. э. К северу от долины Ганга, у залесенных подножий Гималаев, они обнаружили тераи — заболоченные джунгли, на больших пространствах заросшие травой и покрытые илом.
Терракотовая маска из Мохенджодаро
Продвигаясь от дельты Инда на восток и обходя пустыню Тар с юга, хараппанцы открыли Большой и Малый Качский Ранн, тогда, возможно, представлявшие собой мелкий и длинный (более 300 км) залив [55]. Не позднее XXV в. до н. э. они проникли на п-ов Катхиявар, где основали 40 городов, положив начало открытию Индостанского п-ова (около 2 млн. км2) [56]. Вполне вероятно, что первыми представителями хараппской культуры здесь, как и на востоке Пенджаба, были странствующие торговцы, и из их поселков, подобных торговым форпостам в Малой Азии, выросли города. В вершине Камбейского залива они заложили поселок Лотхал, ставший вскоре крупным портом. В XVIII в. до н. э. колонисты проследовали далее к югу и близ эстуариев открытых ими рр. Нармады и Тапти основали морские форпосты. Возможно, они проникали по берегу до 20° с. ш.
От п-ова Катхиявар, обойдя пустыню Тар с востока, хараппанцы прошли на север, к Аравали, невысокой холмистой гряде со сглаженными вершинами: в верховьях р. Банас (система Ганга), у 25° с. ш., известны два поселения, носящие ясные следы влияния их культуры. Иными словами, они первыми проникли на обширное плато Малва с лесами из ценных пород деревьев. От морских форпостов в эстуарии они проследили почти всю многоводную Нармаду (1250–1400 км), текущую в глубокой долине, зажатой между горами Виндхья — залесенного южного обрывистого края плато Малва — и скалистым хр. Сатпура: в нижнем течении реки и в ее верховьях выявлены пункты, подвергшиеся их влиянию.
Дальнейшая экспансия хараппанцев от среднего течения р. Тапти в Южную страну — в саванны и редколесья плоскогорья Декан — была приостановлена племенами охотников и рыболовов, которые, частично восприняв высокую культуру пришельцев, не уступили им ни пяди земли. И заслуга первого знакомства с областями, лежащими к югу от 20° с. ш., целиком принадлежит странствующим торговцам. В поисках драгоценных камней и золота Южной Индии они, вероятно, воспользовались древним торговым путем через Бурханпурский проход в горах Сатпура и проникли на главные реки п-ова Индостан: в верховья Годавари, на верхнее и среднее течение Кавери и в бассейн Кришны. Причем из 20 известных в настоящее время поселений, носящих следы влияния хараппской цивилизации, большая часть расположена в бассейне Кришны. В долины этих рек, пересекающих плоскогорье Декан, хараппские торговые агенты попали, двигаясь, видимо, вдоль пологого восточного склона Сахьядри (Западные Гаты), возвышенного края Декана. Они достигли верховьев Бхимы, крупного левого притока Кришны, по ее долине спустились до устья и проследили Кришну до моря, впервые выйдя на берега Бенгальского залива. Проникновение к югу вдоль Сахьядри ограничилось р. Кавери, у 12° с. ш., следовательно, хараппанцы открыли Западные Гаты почти по всей их длине (около 1800 км). При спуске по долинам Кришны и Кавери они первыми пересекли восточную окраину Декана — Восточные Гаты.
Экспансия хараппанцев на запад от устья Инда шла к берегу Аравийского моря, примерно до 60° в. д. Они освоили длинную (около 1000 км) сравнительно узкую (50 — 100 км) полосу, основав небольшие колонии и торговые аванпосты. При этом они открыли залив Сонмияни, нижние течения многочисленных мелких рек, впадающих в Аравийское море, Оманский залив, и Макранский Береговой хребет. В низовьях двух рек — Шади, у 63°30′ в. д., и Дашт, у 62° в. д., — они построили шесть городов, контролирующих выходы к морю с севера — из горных районов Белуджистана.
В начале III тысячелетия до н. э. хараппанцы завязали торговые отношения с западными цивилизациями — Эламом и Шумером: наиболее прочные связи приходятся, вероятно, на XXIV–XVIII вв. до н. э. Традиционными предметами экспорта были медь, обезьяны, слоновая кость и изделия из нее, жемчуг («рыбий глаз») и изделия из хлопка, ценные породы деревьев (эбеновое и сандаловое), золотой песок и пурпур (краска, получаемая из морских моллюсков), а также павлины и бамбук. Каким путем осуществлялись эти торговые связи с Месопотамией, можно лишь предполагать. Вероятнее всего маршрут купцов проходил от городов долины Инда через Боланский перевал, у 30° с. ш., пустынные области Белуджистана, плоскогорье Серхед, вдоль южной кромки пустыни Деште-Лут, через южную часть хребтов Кухруд и Загрос. Индийский историк Д. Косамби считает, что «в Месопотамии существовали небольшие, но активные поселения индийских торговцев» — купцов из Мелуххи. В последнее время выяснилось, что хараппанцы установили контакты с племенами Центральной Азии и Южной Туркмении, однако они могли осуществляться и через посредничество других народов.