Племянник, Плиний Секунд Младший, «издал» сочинения дяди.
Плиний собрал в своей «Естественной истории»[4] все, что только смог. Астрономия и этнография, физика и медицина, минералогия и ботаника, география, агрономия, зоология, промышленность, физиология, техника, анатомия, биографии ученых и художников, были и небылицы; факты и басни, анекдоты — там есть все.
Зоологии в «Естественной истории» Плиния отведены 4 книги (8-я–11-я). Системы в сущности нет, так как хотя в 10-й книге говорится о птицах, в 11-й о насекомых, а в 8-й о млекопитающих, но тут же рядом проводится деление животных на сухопутных, водных и воздушных. В результате такой системы раки оказались вместе с рыбами, туда же попали киты, а уторь почему-то очутился в одной компании с змеями, хотя его водный образ жизни вряд ли мог вызывать сомнения.
Плиний Старший (23–79). (Английская гравюра).
Среди интересных фактов — горы басен. Мясо медведя растет, будучи сваренным. Существуют кобылы, которые оплодотворяются ветром. Зародыши падают с неба и в море нередко служат пищей животным. Перемешиваясь между собой, зародыши могут дать начало существам всех сортов, вплоть до похожих на наземных животных; так произошли морские коньки. Есть птицы о двух сердцах, а у крысы число лопастей печени соответствует фазам луны. Плиний не только повторил рассказы Геродота о муравьях-гигантах, строящих холмы из золотого песка, но и добавил, что в храме Геркулеса есть рога таких муравьев.
В далеких странах живут люди без голов, есть люди без рта, есть одноглазые, есть люди-головы (кроме головы, нет ничего). Крылатые лошади, ежегодно меняющие пол двуполые зайцы, говорящие человеческим голосом гиены, живородящие птицы, животные с головой человека, драконы всех сортов.
Василиск — небольшая змейка, всего не более 30 см длиной. Он желтый, с белым пятном и тремя утолщениями на голове, образующими нечто вроде царской диадемы (отсюда название — коронованный). Нет в природе существа злее и страшнее василиска. Одним взглядом он убивает людей и животных, от его дыхания сохнет трава и трескаются скалы. Но в природе для всякого действия есть и противодействие: взглянув в зеркало, василиск умирает, — его убивает собственный взгляд. Средневековье прибавило к этим сказкам свои: василиск выводится из яйца, отложенного старым петухом в навоз и высиженного жабой. Соответственно изменилась и внешность василиска, — его стали изображать как чудовище с головой петуха, туловищем жабы и хвостом змеи.
Причина всех этих ошибок и сказок ясна. Плиний не был исследователем, он диллетант, слишком доверявший чужим словам. Добросовестно переписав все найденное им в тогдашней литературе, он не разбирался в том, правда или нет записанное. Мало того, — он сильно гонялся за «чудесами», очевидно, из соображений «занимательности». Получился богатейший «фонд» для «Физиологусов» и «Бестиариев» более поздних времен.
И все же заслуги Плиния огромны. Его главнейшая заслуга — именно то, над чем иронизируют некоторые современные историографы, называющие Плиния «чиновником-регистратором». Он собрал все, что знали в его времена, благодаря его «энциклопедии» мы узнали многое, чего иначе и не подозревали бы. Живо написанные книги заинтересовывали, приведенные в них «чудеса» увлекали одних, вызывали недоверие и — это главное — желание проверить у других. Правда, широко популярными книги Плиния назвать нельзя: в античном Риме читать рукописные книги могли только богатые люди, в средние века латынь — язык научных книг — знали немногие, народные же массы и на родном языке не читали — были неграмотны.
На протяжении почти полуторы тысячи лет книги Плиния были своего рода «Космосом» А. Гумбольдта и «Брэмом» сразу. На них выросли сотни натуралистов, и эти «ученики», жившие тысячу и более лет спустя, в конце концов исправили ошибки «учителя».
Комментаторы
В 410 г. вестготы Алариха завладели Римом и разграбили его. Это событие обычно считают рубежом между античным временем и средневековьем, но падение науки началось раньше, и принесли его с собой не полчища «варваров».
Врагом науки оказалась… христианская церковь. Первые же богословы, епископы и прочие «вожди» христианства, вопреки учению о любви и всепрощении, которое они проповедовали, с чисто звериной ненавистью набросились на науку. Монах Василий Великий (329–378) пытался только как-нибудь «согласовать» библейское учение с Аристотелем и Плинием: наука греков пустила слишком глубокие корни в его душе. Но Августин, прозванный Блаженным (354–430), действовал уже иначе. Правда, он был мягок на словах, но постланная им постель оказалась очень жесткой. Говоря о веротерпимости, о том, что бороться с язычниками нужно «разбивая идолов в сердцах», он сквозь пальцы смотрел на погромы, которые устраивались под предводительством епископов. Он призывал бороться с еретиками-христианами словом, но тут же дал инструкцию для более действенной борьбы: «Неужели из опасения кратковременного пламени, в котором погибают немногие, предоставить всех вечному огню геенны?». Это означает — «жги еретиков». Позже инквизиция сделала «жги» своим лозунгом.