Увеличению и разнообразию раскольнических толков о «сокровенных епископах древляго благочестия» немало помогала и народная фантазия. Пошли по народу толки о невидимых городах и монастырях, колокольный звон которых бывает будто бы слышен в тихие летние ночи. Пошли толки о Млевских монастырях,[25] о невидимом граде Большом-Китеже, о старцах гор Архангельских, или Кирилловых, и Жигулевских и т. п.[26]
Ко всем этим и подобным им местам народная фантазия, под влиянием раскола, приурочивала и «архиереев древляго благочестия».
Но сказочное антиохийское старообрядческое архиерейство и рассказы о Японии, Китеже, Млевских монастырях и т. п. не могли вполне удовлетворить старообрядцев, искавших не фантастического архиерейства. Они с каждым годом сильней и сильней чувствовали необходимость епископов в своей среде. Вследствие того еще в последних годах XVII столетия возникло у них сильное стремление каким бы то ни было способом добыть себе архиерея. Но как и откуда взять его? За местом его водворения, за безопасностью от неминуемых преследований со стороны правительства дело не стало бы. Много было укромных мест и дома, а еще более за границей. Но к великороссийским архиереям и подступить было нельзя с предложением перейти в раскол; к малороссийским еще более, да к тому же они все поголовно заподозрены были в обливанстве. Есть предание, будто бы нижегородский митрополит Исаия (1699–1707), человек престарелый и набожный, привержен был к старым обрядам и потворствовал раскольникам,[27] что раскольники питали надежду на его согласие перейти к ним. Но это предание требует подтверждения, тем более, что оно, кажется, не отличается древностью, а сложилось в позднейшее время.[28] Был еще в то время архиерей, сочувствовавший раскольникам: Игнатий Тамбовский, приятель Григория Талицкого, распространявшего около 1700 года мнение, что Петр I есть антихрист. Этого Игнатия лишили сана и сослали в Соловецкий монастырь, в Головленскую тюрьму.[29] Но ни из дела о нем не видно, ни преданий не сохранилось, чтоб он был в сношениях со всеми раскольниками.
Кажется, всего бы проще было старообрядцам избрать из своей среды влиятельного, уважаемого и достойного человека и возвести его на степень первосвятительства. Но, по первому апостольскому правилу и по шестидесятому карфагенского поместного собора, необходимо, чтобы епископ был рукоположен епископами и притом не менее как двумя или тремя. Стало быть, старообрядцам надобно было просить православных архиереев, чтобы они посвятили им епископа. Иного средства не было. Но ни великороссийские, ни малороссийские архиереи ни в каком случае не согласились бы исполнить такую просьбу раскольников. Они были довольно обеспечены, а в случае согласия на просьбу старообрядцев им предстояло бы по меньшей мере кончить жизнь на Соловецком острове или в Рогервике. Оставалось обратиться к православным архиереям заграничным, которые, не зная русского языка и не разумея хорошо, в чем именно состоит образовавшийся в русской церкви раскол и что такое значат слова: «старый обряд» и «древлее благочестие», могли посвятить старообрядцам архиерея. Старообрядцы и остановились на этой мысли.
25
[Млевские монастыри в Вышневолоцком уезде, Тверской губернии. Это древние земляные окопы на р. Мсте, близ села Млева. Рассказывают, что тут были монастыри, но когда-то опустились в землю, что до сих пор в них живут монахи и монахини, к которым можно пройти, но с чрезвычайными затруднениями. Говорят, что по большим праздникам бывает слышен звон невидимых Млевских монастырей.]
26
[Большой-Китеж — невидимый город на берегу озера Светлояра, в нижегородском Заволжье (Макарьевского уезда, Нижегородской губернии, подле села Владимирского, имения князя Сибирского). Другой Китеж, Малый, на Кирилловых (по другим, на Архангельских) горах, в селе Городце (Балахонского уезда, Нижегородской губернии, на Волге). Жигули, или Жигулевские горы — на Волге же, в Симбирской и Самарской губерниях. Город Китеж не упоминается в летописях, но имя его встречается в народных былинах о древних богатырях (см. «Песни» Киреевского, т. I, выпуск 4, прим. стр. CXVIII — СХХХII). Кажется, в Китеже было свое братство богатырей, подобное киевскому братству при дворе Владимира Красного Солнышка. Вообще Китеж в народных преданиях представляется стольным городом суздальской великороссийской земли, как Киев стольным городом киевской южнорусской. В «Китежском летописце» (рукопись, особенно распространенная между поволжскими раскольниками) говорится, что когда подступил к Большому-Китежу Батый — «град сделался невидимым, и будет он стоять невидимым до скончания века». Там есть и церкви, и монастыри, и множество народа, летними вечерами на Светлояром озере слышится звон китежских колоколов. В «Китежском летописце» описываются эти церкви, монастыри, городские стены, их длина и пр. В большом ходу у раскольников, даже и у православных, «Послание к отцу от сына из онаго сокровенного монастыря, дабы о нем сокрушения не имели и в мертвы не вменяли скрывавшагося из мира. В лето 7209 (1702) июня в 20 день». Приводим это послание, заимствуя его из рукописного сборника второй половины XVIII ст. Оно дает понятие о том воззрении, какое имел и имеет наш народ на невидимые монастыри «Г. И. X. С. Б. п. н. а. (т. е.: Господи Исусе Христе Сыне Божий, помилуй нас, аминь). Родителям моим, батюшке моему, имя рек, и матушке моей, имя рек. Здрави будите. Пишу вам аз, родители мои, о сем, что вы хощете меня поминать и псалтирь говорить друга моего советнаго (жену) заставливаете. И вы о сем престаньте: аз еще жив; егда приидет смерть, когда я вам ведомость пришлю, ныне же сего не творите. Аз живу в земном царствии, с отцы святыми, в месте покойне. Поистине, родители мои, царство земное. И покой, и тишина, и веселье, и радость духовная, а не телесная. Сии бо святии отцы, с ними же аз живу, процветоша, яко крини сельные, и яко финики, и яко кипарисы, и яко камение драгое и многоценный бисер, и яко древа не стареющияся, и яко звезды небесныя. И от уст их непрестанная молитва к отцу небесному, яко фимиам благоуханный, и яко кадило избранное, и яко миро добровольное. И едва нощ приидет, тогда от уст их молитва видима, яко столпы пламенные со искрами огненными, и яко от месяца и звезд велий не токмо месту оному свет, но и всей стране оной свет, яко молния. В то время книги чести или писати можно, без свещного сияния. Иже возлюбиша Бога всем сердцем и всею душою и всем помышлением своим, тем и Бог их возлюби и преклони ухо свое с высоты святыя своея, и возлюби их, яко мати любимаго си чада, и что просят в молитве своей от Бога, все подаст. Иже возлюбиша безмолвие и вся добродетели исправиша всем сердцем, и Бог их возлюби, и хранит их, яко зеницу ока, и покры их невидимо дланию своею, иже достойне и праведне. Тому припадающим, по словеси Господню, могут горы преставити с места на другое. Но того убо не похотеша отцы наши, но паче желают жития на небесех, ниже богатство временное, но паче возлюбиша богатство на небесех, егда приидет Господь судити живых и мертвых; и воздаст им за труды их царство небесное и покой, и радость, и веселье. Вы же, родители, чего ради возлюбили сей свет прелестный и временный, и богатство тленное? Но паче поищити себе богатства на небесех, яже и тля не тлит, ни молие поядают, ни татие крадут. И еще другу моему любимому (жене) поклон от мене отдайте. Аминь». На озере Нестиаре (Макарьевского уезда Нижегородской губернии) тоже слышится звон невидимых монастырей. Подобные места есть в Архангельской губернии и в Сибири.]
27
Макария архимандрита: «История Нижегородской иерархии». См. «Ниж. Губ. Вед.», 1848, № 34.
28
Дело о ссоре митрополита Исаии с Ив. Алекс. Мусиным-Пушкиным и о ссылке его в Кириллов Белозерский монастырь извлечено из архивов профессором С. М. Соловьевым, который в заметке своей о «Строобрядческих архиереях» сказал следующее: «Дело о ссоре митрополита Исаии с Мусиным-Пушкиным извлечено нами из архивов, и мы считаем своею обязанностью поспешить разъяснением вопроса, поставленного г. Мельниковым. Дело состоит из двух донесений: 1) Поручика Тютчева и 2) дьяка Нестерова. 1) 1707 года, мая 9, драгунского полка поручик, Василий Афанасьев, сын Тютчев, при расспросе сказал: 707 года, в феврале месяце, из монастырского приказа посылан он был в Нижний Новгород для розыску про нижегородского Исаия-митрополита. И он, митрополит, выслушав его слова, на него кричал и говорил ему такие слова: «Ты овца, вам ли, овцам, про нас, пастырей, разыскивать? Боярин Иван Алексеевич Мусин-Пушкин напал на церкви Божии, вотчины наши ведает, а ныне у нас и данные и венечные деньги отнимает, и если те сборы у меня отнимут, и я своей епархии все церкви затворю и архиерейство покину. Какое мое архиерейство, что мое у меня отнимают? Как хотят иные архиереи, а я за свое умру, а не отдам, а ты по наказу своему разыскивай правдою. И так вы пропадаете, что черви; шведы вас побивают, а все за наши слезы, а за ваши неправды, да и впредь, буде не отстанете от неправд, шведы вас побьют». 2) Преображенского приказа дьяк Нестеров был послан к архиерею для допроса, и архиерей сказал: «Как приезжал в Нижний Новгород боярина Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина свойственник, Василий Тютчев, и в то время, будучи в мирском доме, о своей присылке ему сказывал, и он, Исаия-митрополит, к тем его словам, ему, Василью, говорил разговором, а не криком: «Ты овца, вам ли, овцам, про нас, пастырей, разыскивать?» — говорил к тому правила св. апостол и св. отец и изложение вселенских патриархов. И боярин Иван Алексеевич сыскивать об нем прислал свойственника своего, нападкою на него, митрополита, мстя недружбу, и напал он, боярин, не на него, митрополита, на церковь Божию, потому, что исконным великих государей указам определены на всякие нужды, без которых в церкви пробыть не мочно, без вина церковного, без просвир, и воску, и ладану, и масла, и иных вещей, сборы с церквей, данные и венечные деньги отымает, и если те сборы отняты будут, соборные церкви его дому без вышеописанных нужд он затворить, и архиерейскому дому правиться будет нечем, и архиерейству быть не у чего, и за неволю архиерейство будет покинуто; какое архиерейство, что данное в дом отымают? Без именного государева указа он, Исаия митрополит, того сбору венечных и с церквей данных денег не отдаст. Так и о том, чтоб по наказу разыскал он правдою и помнил бы видимое, лежащее на них за преумножение грех их и неправд посещение, что шведы стоят толикое продолжительное время противно». Стало быть, митрополит Исаия был не поборник раскола, а предшественник Георгия Дашкова и Арсения Мацеевича, ростовских митрополитов, защитников неприкосновенности духовных имений.