Рост подстегнули решения, принятые на XXIII съезде КПСС в апреле 1966 года, которые были нацелены на увеличение доли легкой промышленности (группа Б) до 43–46 % экономики с прежних 36 %. В том числе это должно было происходить за счет существенного расширения сферы услуг для населения и резкого роста объемов вводимого индивидуального жилья для горожан[250].
На пике «косыгинских реформ» в СССР можно было публично помечтать о создании новых экономических форматов — акционерных обществ, масштабно инвестирующих в строительство инфраструктуры, пусть эти мечты и публиковались на страницах «несерьезного» (но влиятельного) сатирического журнала «Крокодил»:
Донецк, Жданов, Запорожье ревностно берутся за освоение курортов, «Азовсталь» построила домики, коммунальники готовы к походу на Азов, профсоюзы тоже не лежат в тени. Но, ах, как трудно и грустно без фондов! Совсем на мотив «Пойду в аптеку, куплю яду, аптекарь яду не дает…» То же самое с фондами. Их нет у отдельных предприятий и ведомств. А у кого они нашлись бы? У солидной подрядной организации.
Пусть не будет она обязательно комитетом. Пусть будет она акционерным обществом со смешанным капиталом и даже, черт возьми, с ограниченной ответственностью. Так сказать, «лимитед».
Не надо пугаться этих слов. Это все равно будет наш, советский «лимитед». Пусть он ищет, строит, эксплуатирует объекты и распределяет дивиденды на вложенный капитал. Часть доходов — на погашение ссуд, часть — на амортизацию, часть — на расширение. В общем, вполне по-социалистически. Потому что приедет в Гурзуф и Ялту не какой-нибудь чуждый нам мистер Твистер, а прежде всего наш трудовой люд. Капиталы, как основные, так и оборотные, будут вложены непосредственно в его здоровье, что, в свою очередь, принесет неисчислимые прибыли. Организацию можно любовно назвать по-привычному, по-родному, что-нибудь вроде «Главособспецкурэксстройбытотдых». Неважно. Лишь бы побыстрей[251].
«Сталинист» Шелепин как союзник Косыгина в экономической реформе и «рыночник»
Неочевидным, но важным источником поддержки косыгинской реформы была группа идеологических «сталинистов»; возглавлял их влиятельный секретарь ЦК КПСС и член Политбюро Александр Шелепин, курировавший Отдел плановых и финансовых органов почти от момента его создания и до 1967 года[252]. Кроме этого отдела, он по распределению обязанностей между секретарями ЦК КПСС с 16 мая 1966 года также курировал вопросы легкой и пищевой промышленности, торговли и бытового обслуживания, которые контролировали еще два соответствующих отдела аппарата ЦК КПСС[253].
Все эти отделы в рамках аппарата ЦК КПСС считались вторичными по значимости и были маленькими по числу сотрудников. Назначение на пост их куратора целого члена Политбюро Шелепина, сыгравшего одну из важнейших ролей в отставке Никиты Хрущева, отражало стремление Брежнева и его ближайшего окружения минимизировать влияние влиятельного и амбициозного политика первой половины 1960-х, ближайший друг и соратник которого, Владимир Семичастный, был до 1967 года председателем КГБ. Однако назначение куратором на эти три отдела ригориста и пуриста Шелепина имело в то же время и некоторые практические основания. В 1958–1961 годах он был председателем КГБ. В 1962–1965 годах Шелепин уже в ранге секретаря ЦК КПСС возглавлял созданный им Комитет партийно-государственного контроля. Вместе со своим другом и преемником на посту главы ЦК ВЛКСМ, а затем и КГБ Владимиром Семичастным он в 1961–1963 годах громил теневых предпринимателей в торговле и легкой промышленности — в рамках специальной и мощной кампании[254]. Отдел плановых и финансовых органов, как говорилось выше, контролировал макроэкономику и банковскую систему. Отделы легкой и пищевой промышленности, торговли и бытового обслуживания контролировали сферы, которые в наибольшей степени были коррумпированы (в том числе за счет активной работы теневиков под вывесками государственных предприятий) и работали с оборотом наличных средств населения. За счет этой наличности пополнялась банковская система, выплачивались зарплаты всем работникам, занятым в советской экономике.
252
254