Главная из забот того времени — создание материальной базы: магазины в деревнях были простыми халупами, а кое-где и таких не было. Забюрокраченная инструкция не разрешала нам брать кредит под строительство магазина, ресторана, столовой, колбасного цеха. Возводить дозволялось только торговые павильоны. Тогда мы договорились с Белорусской конторой Госбанка о кредитах, причем под незначительный процент, для массового строительства павильонов. По принципу: пусть павильон станет пуговицей, а штаны к ней сами пришьем. Так и получилось. Под прикрытием павильонов всюду появились современные универмаги, магазины, рестораны, столовые, в каждом районном центре — колбасный цех, в каждой области — цех по производству консервов. Всего таких крупных торговых точек мы построили около полутысячи. Материально-техническая база потребкооперации обновилась на 70–80 процентов[236].
Однако проблемой общесоюзного масштаба было не только отсутствие должного числа менеджеров, к тому же таких, которые не занимались хищениями или не потакали им, и не только устаревшие инструкции. Как минимум не меньшее значение имел недостаток оборудования и отсутствие средств для капитальных инвестиций. Эти проблемы должны были быть решены на уровне союзного правительства, которое отбирало у производителей продуктов питания прибыль и резервы для капитальных инвестиций в общий котел «бюджета», а потом давало меньше, чем требовалось.
Если верить записке Сизенко, эту ситуацию можно было бы если не исправить, то существенно улучшить во второй половине 1980-х годов за относительно скромную сумму. Необходимо было увеличить вложения в отрасль в следующей пятилетке на треть — с 6,1 до 9 млрд рублей, то есть всего на 600 млн рублей в год, которые можно было, например, найти в огромном бюджете, предназначенном для сельского хозяйства[237]. Однако, несмотря на декларативный интерес генсека к этой теме (о чем мы будем говорить в конце пятой части), заявка на финансирование отрасли не попала в число срочных (как это было, например, с машиностроением). Хотя уже в перестройку предпринимались довольно энергичные попытки перевооружения перерабатывающей промышленности (под руководством того же Сизенко, который стал первым заместителем председателя Государственного агропромышленного комитета СССР (1985–1989)), последний министр сельского хозяйства и продовольствия Вячеслав Черноиванов был вынужден констатировать, описывая ситуацию на 1991 год:
Многие отрасли по-прежнему находились в тяжелом состоянии. Каждый третий мясокомбинат и каждый четвертый завод в пищевой промышленности представлял собой отсталое, примитивное производство, где две трети оборудования устарело, почти половина была изношена и работала более 10 лет[238].
Особую дискуссию внутри советской правящей элиты вызывали формы эффективной концентрации сельскохозяйственной техники и контроля за ее использованием. В сталинский период сельхозтехника в сельских районах была сконцентрирована в машинно-тракторных станциях (МТС). Это были государственные предприятиях, которые по договору с колхозами и совхозами занимались машинной обработкой земли (пахотой, уборкой, перевозкой собранного урожая). Для множества мелких колхозов, созданных на основе отдельных деревень, покупка (и обслуживание) собственной техники (которая большую часть года простаивала) была слишком дорога. У них просто не было специалистов для того, чтобы на ней работать.
В принципе, подобный способ управления сельскохозяйственной техникой принят и в современной рыночной экономике. Она либо сдается в краткосрочный или долгосрочный лизинг (аренду) мелким производителям (предлагаемая техника демонстративно выставлена в пунктах сдачи у крупных дорог), либо содержится и управляется специализированными сервисными компаниями (возможно, очень мелкими), либо принадлежит крупным аграрным и транспортным производствам, обрабатывающим поочередно огромные площади или вывозящим готовую продукцию и завозящим нужные корма и материалы. Мелкие сельхозпроизводители имеют в своем распоряжении только одно-два универсальных транспортных средства (обычно колесные трактора) с прицепным оборудованием, которое позволяет им круглогодично производить значительный объем работ без аренды техники.