Выбрать главу

Многие еврейские раввины и писатели доказывали тогда, что "Книга кагала" изобилует ошибками, добавлениями и умышленными искажениями. Вскоре ее издали вторично, за счет правительства, исправив ошибки перевода, и рассылали по многим учреждениям страны, чтобы чиновники были готовы к надвигавшейся "опасности". "Книга кагала" стала очень популярной в те времена: газеты ее цитировали, власти часто ссылались на нее, как на неоспоримый авторитет, а впоследствии то же самое делали и антисемиты. Даже члены Государственного Совета ознакомились с книгой Брафмана и учредили новую комиссию, поручив ей изыскать пути "к возможному ослаблению общественной связи евреев, их замкнутости и фанатизма".

Эта комиссия существовала девять лет, и к концу ее работы два члена комиссии - во имя "нравственности и справедливости" - потребовали уравнять евреев в гражданских правах и первым делом отменить черту оседлости. Миллионы евреев, заявили они, лишены права свободы труда, передвижения и приобретения земли, то есть тех прав, которые суд отнимает лишь у преступников. Растет недовольство евреев и их "противогосударственные" настроения, а "еврейская молодежь начинает принимать участие в дотоле чуждых ей революционных стремлениях".

Но время кардинальных реформ уже прошло. Власти решили в который раз, что до полного "слияния" евреев с коренным населением следует непременно сохранить существовавшие ограничения, в том числе и черту оседлости, - и все осталось по-прежнему.

4

В июне 1876 года Сербия и Черногория, королевства на Балканском полуострове, начали войну против Турции, чтобы освободиться от вассальной зависимости. Борьба южных славян вызвала сочувственные отклики в русском обществе: по всей России организовывали во множестве славянские комитеты, собирали деньги на борьбу, и среди прочих в списках жертвователей появились и еврейские имена. И снова оптимисты понадеялись: вслед за свободой славян на Балканах будет даровано и евреям равноправие в России. Евреи вступали в санитарные отряды, которые отправлялись в Сербию, а некий Арон Ротман, - хоть и не знал ни одного славянского языка, даже русского, и говорил только на идиш, - поехал туда одним из первых и погиб в сражении. Поехал в Сербию и Давид Гольдштейн - корреспондентом газеты, но стал там простым солдатом, чтобы помочь восставшим. Он храбро сражался, был назначен командиром редута взамен убитого офицера, и под его командованием гарнизон отбил атаку турок. Гольдштейн получил медаль за храбрость и сербский орден, умер в госпитале от раны, и командир русских добровольцев писал о нем: "Мне редко случалось встречать такое безупречное мужество и хладнокровие, которые Гольдштейн выказал посреди величайшей опасности, и я считаю священным для себя долгом почтить этим заявлением память покойного".

Но силы были неравными, и восставшие не могли устоять против турок. Кончилось тем, что Россия объявила войну Турции, и теперь уже еврейские солдаты в составе регулярных русских частей пошли освобождать славян. Русская армия продвигалась вперед, и на освобожденных территориях болгары грабили, убивали и изгоняли местных евреев, потому что считали их сторонниками турецкой власти. Английский посол в Стамбуле сообщал в Лондон: "В Казанлыке были вырезаны многие еврейские семьи… Ужасно положение евреев, преследуемых христианами и защищаемых турками; они совершенно разорены…" В европейских газетах писали о резне евреев в болгарских городах, о разрушении еврейских кварталов, о тысячах беженцев, среди которых были раненые штыковыми ударами. "Русские поднялись на помощь своим кровным братьям-славянам и единоверцам, - вспоминал еврейский журналист, - между тем как евреев ничто не связывает с болгарами. Напротив, евреи помнят тот позор и те преследования, которым их братья подвергались в Болгарии, особенно во время войны, между тем как под властью турок они жили тогда мирно и вольготно. И несмотря на это, десятки тысяч российских евреев сражались как львы, бок о бок с русскими. Многие были ранены и остались инвалидами на всю жизнь, многие пали славною смертью на поле брани, - их кровь смешалась на Балканах с кровью славян…"

В те дни много писали в русских газетах о хищениях поставщиков провианта, "жидков-продовольцев" из "Товарищества Грегер, Горвиц и Коган". Забывали при этом, что интенданты разных национальностей нагрели руки на той войне, а некий поставщик Власов даже поджег собственную фабрику консервов, чтобы скрыть следы злоупотреблений. Но нескольких евреев-аферистов выделили среди прочих дельцов, а их вину распространили на все еврейское население России. Еврейский историк С.Дубнов писал: "Во время войны… все четырехмиллионное русское еврейство выделило из своей среды несколько десятков смелых хищников, которые набросились на продовольственное дело, как птицы на падаль… Забитый еврейский солдатик, несший одинаково со своими товарищами-христианами бремя войны, подобно им страдавший от хищений разных "агентов", проливавший кровь и получавший раны за отечество, - этот солдатик (а мало ли их было на войне, таких солдатиков?) терялся в многотысячном строе и не обращал на себя ничьего особенного внимания; но физиономия разжившегося "агента" совалась повсюду, бросалась в глаза, замечалась во всяких скандалах и темных историях - и замечалась теми, которые в этой презренной горстке аферистов-хищников видели типичных представителей всего русского еврейства… Так-то составляются репутации, и так составилась репутация о целом народе в глазах многих русских людей! О, если бы эти люди могли заглянуть в глубь еврейской народной жизни, если бы они могли видеть эту миллионную массу честных тружеников, сдавленных в "черте оседлости", эту еврейскую голь перекатную, еврейский пролетариат, подобного которому нет ни у одного народа; если бы они видели, как эта масса стонет, вопит, голодает, задыхается в своей клетке, рвется к труду, к земле, к свободе и к свету, и как она на каждом шагу встречает препятствия, незнакомые никому, кроме евреев…, - что сказали бы они тогда о своем случайном "первом впечатлении"? Что сказали бы они на бессовестные выдумки о еврейском "миродержавстве" и еврейском "богатстве", созданные жестокими шутниками ради насмешки над жалким положением обездоленного народа?"

После войны объявились даже "специалисты", которые позабыли про истинные ее мотивы во имя освобождения славян, и всю вину за ее начало взвалили на российских евреев. Писатель-юдофоб Г.Крестовский писал в одном из своих антиеврейских романов: "Вообще евреи были за войну, в особенности наши, предвидя в ней счастливую для себя возможность великолепных, грандиозных гешефтов. Во многих синагогах раздавались высокопарные речи казенных и иных раввинов, призывавшие "русских евреев" быть в готовности к услугам "отечества" и правительства; в штаб действующей армии и другие правительственные учреждения сыпались проекты разных "выгодных" предложений и "патриотических" изобретений вроде греческого огня из Бердичева, подводных лодок из Шклова и т.п. Более крупные евреи, вроде "генералов" Поляковых и Варшавских, делали даже "бескорыстные" пожертвования, и все вообще тщились заявлять себя "балшущими патриотами"… Во всяком случае, один из расчетов двойной игры Запада, в союзе с жидовством, оправдался. Отступать России было уже поздно, да и некуда - и 12 апреля 1877 года война была объявлена".