В мае 1943 года Шмуэль Зигельбойм, один из лидеров польского Бунда, покончил с собой в Лондоне перед входом в палату общин. Это были дни еврейского восстания в гетто Варшавы, и в предсмертной записке Зигельбойма было сказано: "Я не могу больше жить и молчать, когда уничтожают остатки польского еврейства, к которому я принадлежу. Мои товарищи в варшавском гетто погибают с оружием в руках в последнем героическом бою. Мне не дано умереть рядом с ними, но я один из них, и мое место в их братской могиле. Своей смертью я хочу выразить страстный протест против бездействия и равнодушия, с каким мир наблюдает за гибелью еврейского народа".
Эли Визель: "Его скоро забыли, а его смерть оказалась бесполезной. Мертвый Зигельбойм, живой Зигельбойм – для каменных сердец это было безразлично. Для них это был просто польский еврей, говоривший о евреях, переживавший их агонию; мог бы погибнуть и там, вместе с другими. Он умер ни за что, этот Шмуэль Зигельбойм. Жизнь продолжалась, война тоже – война против Германии, которая тем временем вела свою войну против евреев. Мир заткнул себе уши и потупил глаза…"
Евреи умирали в гетто, депортация в лагеря уничтожения шла полным ходом, а министерство иностранных дел Великобритании сообщило в Вашингтон в конце 1943 года, что оно "обеспокоено трудностями, с которыми сопряжено устройство значительного числа евреев, если они будут вывезены с территории противника…" – "Что будет с нами, – спросил ответственный чиновник из британского министерства иностранных дел, – если немцы предложат свалить нам на голову миллион евреев?.."
Летом 1944 года увозили на уничтожение в Освенцим сотни тысяч венгерских евреев. Красная армия уже приближалась к границам Венгрии, и чтобы приостановить работу газовых камер, еврейские организации попросили союзников разбомбить подъездные пути к лагерю уничтожения. К тому времени уже существовали аэрофотосъемки лагерей смерти, у авиации стран антигитлеровской коалиции было полное превосходство в воздухе, однако американское и английское командование отказались это сделать. Х. Вейцман получил ответ от одного из британских министров: "После детального изучения данного вопроса командование наших ВВС вынуждено отклонить ваше предложение в связи со слишком большими техническими сложностями". Сионистские организации обратились за помощью к руководителям СССР, но также получили отказ.
Н. Гольдман, еврейский общественный деятель: "Я просил союзников разбомбить крематории Освенцима, чтобы хотя бы полгода не могли их восстановить. (Представитель британского командования) категорически отказал, говоря, что бомбардировать можно только военные объекты".
М. Хэй, историк (о политике союзников): "Единственный способ, которым мы можем спасти их, это выиграть войну", – говорили эти люди. Но когда война была выиграна, шесть миллионов евреев были уже мертвы".
2
Ксендз Г. Маляк (лагерь Штутгоф): "В праздник Пасхи нас погнали вместе с евреями чистить клоачные ямы… Загнанные в яму, стоя по пояс в нечистотах, евреи подают нам полные ведра, обливаясь этими нечистотами, а мы выливаем их в бочки, которые вывозят из лагеря. Так Ветхий и Новый Завет совместно отмечают праздник..."
Гитлер с небрежением отзывался о христианстве "с его тряпичной терпимостью", называл эту религию творением еврейского духа, виновной в порче древних германцев, которым привили христианскую мораль, – это, по его мнению, ослабляло волю арийцев и обезоруживало их перед еврейской угрозой. Фюрер провозглашал: "Самый тяжелый удар прогрессу человечества нанесло христианство. Большевизм – это незаконнорожденное дитя христианства. У истоков обоих этих движений стояли евреи…" – "Античность лучше современности, так как она не знала христианства и сифилиса…" – "Нужно подождать, пока церковь сгниет до конца, подобно зараженному гангреной органу. Нужно довести до того, что с амвона будут вещать одни дураки, а слушать их будут одни старики…" – "Мы снесем христианскую облицовку и возродим религию, присущую нашей расе…"
Нацисты пропагандировали возрождение языческих культов древних германцев‚ предполагали построить храмы новой веры и взамен крестов водрузить на них свастики; их лозунгом было: "Национал-социализм должен стать государственной религией немцев. Моя партия – моя церковь!" Чтобы создать особый, "германский" вид христианства, из Библии удаляли многие тексты, не соответствовавшие духу " новой Германии"; Иисуса объявили не евреем, а мучеником-арийцем, погибшим на кресте, чтобы спасти мир от еврейского влияния; новым мессией провозгласили Гитлера, который окончательно освободит человечество от евреев. Геббельс в своих дневниках и высказываниях был предельно откровенен: "Католическая церковь – банда педерастов…" – "Мы должны согнуть церковь и превратить ее в нашего слугу…" – "Неправда‚ что Иисус был евреем. Это даже не нуждается в доказательствах. Это факт..."
Казалось бы, Ватикану следовало выступить против политики Гитлера, но этого не произошло. В Германии было много верующих католиков, для которых слово Римского Папы могло стать призывом к терпимости, а потому один из современников утверждал: "Если бы только Папа Римский приехал в Берлин в 1933 году и сказал нацистам: "Ich bin ein Jud" ("Я – еврей"), миллионы жизней были бы спасены". Тысячи священнослужителей погибли в немецких концлагерях; церковные иерархи в разных странах осуждали уничтожение еврейского народа, однако папа Пий XII сохранял нейтралитет во время Второй мировой войны.
В Ватикане знали о поголовном уничтожении евреев Европы. В конце 1942 – начале 1943 года священнослужители сообщали: "Евреев Польши убивают в газовых камерах и расстреливают из пулеметов…" – "Уничтожают почти всё еврейское население… Стало известно, что два миллиона евреев уже убиты…" Рав И. Герцог, главный раввин Эрец Исраэль, просил Папу Римского спасти европейских евреев, но тот не выступил публично против нацистских преследований.
Раввин Э. Л. Факенхейм: "Если бы многочисленные христиане – католики и протестанты – в оккупированной нацистами Европе и за ее пределами искренне, публично и без иносказаний молились за оклеветанных евреев… их молитвы сдвинули бы не только горы… (Но) слово не было произнесено, и вместо него царила мертвая, убийственная тишина".
В декабре 1942 года Пий XII не присоединился к декларации союзников об ответственности нацистов за уничтожение евреев; не вступился он и за тысячу евреев Рима, которых в октябре 1943 года отправили в Освенцим, и немецкий посол в Ватикане докладывал в Берлин: "Несмотря на давление со всех сторон, Папа Римский не выступил с публичным осуждением депортации римских евреев… Он сделал всё, что в его возможностях в таком деликатном деле, чтобы не испортить отношений с правительством Германии и с пронемецкими кругами в Риме".
После войны Папу Римского обвинили в "заговоре молчания". И. Арад, израильский историк: " Поведение христианской церкви, особенно Ватикана… вызывает множество вопросов. Почему христианский мир молчал, когда убивали миллионы людей, созданных по образу и подобию Божьему? Почему церковь не использовала свое влияние, чтобы предотвратить уничтожение народа? Почему не призвала верующих помочь гибнущим евреям?.."
Словакия, 1942 год. Когда возникла угроза депортации евреев, один из раввинов обратился за помощью к католическому архиепископу и получил такой ответ: "Это не просто депортация. Там вы не умрете от голода и болезней. Вас преребьют всех, от мала до велика, женщин вместе с детьми. Это вам наказание за смерть нашего Спасителя".