– Кого? – спросил судья.
– Того, кто пробивается к нам, – вздохнул Чуид. – Кто бы это ни был.
– Кто пробивается?.. – прохрипел судья, потому что лицо Чуида вдруг изменилось. Он словно добавил к своим немалым годам их тройную ношу, потому как морщины прорезали его лицо и глаза помутнели. Да и голос стал звучать глухо и чуть слышно.
– Или кто-то из слуг Проклятого, или кто-то из его теней… – прошептал Чуид. – Или даже он сам. Да, его можно задержать, и я не думаю, что любые усилия, приложенные в этом направлении, бессмысленны, но нужно отдавать себе отчет – он прорвется. И чем больше крови прольется при его явлении, тем сильнее он будет. Так что именно большой крови хотелось бы избежать, а не остановить его. Конечно, помогать ему не следует. Но… А вот потом…
– Что потом? – спросил Клокс.
– Не знаю, – пожал плечами Чуид. – Поверьте мне. Были времена, когда вся троица верховных слуг Проклятого правила и всей Арданой, и всеми прилегающими землями. Да и тени Проклятого уже испытали сладость повелевания людьми.
– Однако если в кубок капает вода, глупо рассуждать, что он наполнялся не один раз!.. – прошипел Клокс. – Однажды он может не только переполниться, но и разбиться! Особенно если ударит мороз!
– Может, – прошептал Чуид. – Но его нельзя остановить.
– Проклятого? – шевельнул губами Клокс.
– Надеюсь, что нет, – вздохнул Чуид. – Не злитесь на меня. Я ведь не проповедник Проклятого или его ядовитой троицы. И уж тем более не колдун Черного Круга. Да, я наслышан о многом, рукописи, знаете ли, порой рассказывают о том, о чем их авторы упоминают мимоходом. Эти крупицы бывают подобны крупицам золота… Кстати, а вы знаете, что когда-то вот эта речушка, что делит Граброк пополам, считалась золотоносной?
– Зачем вы пришли к бургомистру? – спросил Клокс.
– А вдруг я пришел и к вам тоже? – произнес Чуид.
– Зачем? – сцепил зубы Клокс. – Зачем кто-то, чье появление так удачно совпадает уже со второй накатывающей на эту землю мерзостью, ищет того, кто может попытаться остановить явление?
– Ух ты! – задумался Чуид. – Не думаю, что даже Эгричу удалось сделать то, что вы примериваете к собственному плечу. Да, мое присутствие совпадает с этой мерзостью во второй раз. Я сам вообще часто совпадаю с бедой. Но я не стервятник и не змея, наполненная ядом. Я ищу мудрость, а она приходит с бедой и натугой. Однако мне не все равно, что творится с этой землей. И я хочу помочь вам, Клокс.
– Чем же? – скрестил руки на груди судья.
– Там, в храме, находится лишь небольшой кусочек мозаики, – проговорил Чуид. – Я о драконе, конечно. Вот уж случайность так случайность. В Гаре ведь не было дракона? Понятия не имею, кому он понадобился. Но именно прошлое дает нам возможность осмыслить настоящее. Я составил самый подробный из возможных список о происшедшем в Гаре. Я хотел бы передать его вам. Если вы ознакомитесь с текстом… Там есть кое-какие мысли…
– Мысли?.. – в ярости прошипел Клокс.
– Боюсь, что только мысли способны помочь нам, – полез в суму Чуид.
– К демону! – рявкнул Клокс.
– Ты боишься, – понял Чуид. – Ты что-то сделал тогда, пятнадцать лет назад, в Гаре, и теперь боишься. Так?
– Я?
Клокс схватился за рукоять меча, выдвинул его из ножен на ладонь, отпустил, опять схватился, задвинул меч, выхватил тиару, натянул ее на голову и, рыча как зверь, ринулся прочь.
Он вышиб ногой дверь и, наверное, побежал бы в бешенстве вниз по лестнице, но голос бургомистра остановил его:
– Вот тот, кто нам нужен! Ваше высочество, думаю, что это как раз судья, присланный в наш город из Священного Двора Вседержателя. Что случилось?
Клокс обернулся и увидел высокого и статного, коротко остриженного человека с золотой цепью на груди, как видно – бургомистра Скота, и рядом с ним – невысокого, но крепкого и широкоплечего, отливающего гладко выбритым черепом герцога Диуса, окруженного свитой.
– Господин бургомистр… – запнулся Клокс. – Ваше высочество! Судья Клокс, к вашим услугам. Примите нижайший поклон и заверения в почтении. Дозвольте обратиться к бургомистру. Дело не терпит отлагательства.
– Не дозволю, – сухо процедил Диус. – Тем более что дело и в самом деле не терпит отлагательства. Через три недели шествие доберется до Граброка, а у нас тут драконы летают? Бросьте, судья, все ваши срочные дела и займитесь нашим делом. Важным делом. Сейчас нет ничего важнее, вам понятно?
– Но… – растерялся судья.
– Никаких «но», – отчеканил стальным голосом брат короля.
– Слушаюсь, ваше высочество, – склонился в поклоне Клокс, а когда выпрямился, Диус, бургомистр и изрядная часть свиты герцога уже проследовали в тот самый зал, из которого только что вылетел Клокс. Судья прислушался, не услышал голоса Чуида за дверью, вслед за последним воином из свиты даже приоткрыл ее, так и не разглядел в толпе книгочея, но, наткнувшись взглядом на спину одного из слуг герцога, окаменел. Это была спина Эгрича. Клокс готов был в этом поклясться. Не один год он держался за спиной собственного наставника. Он хотел окрикнуть Эгрича, но смог только что-то прохрипеть. Однако в шуме, наполнившем зал, неизвестный услышал хрип за спиной и обернулся. Это был не Эгрич. Лицо оказалось чужим. Кожа обтягивала череп худого человека, и, судя по всему, под его колпаком череп был столь же гладким, как и на его лбу.