Я нежно погладил Талию по бедру.
– Я вижу ее голову, moró mou. Она идеальная.
Талия всхлипнула, а потом снова стала выталкивать малышку. Снова и снова. Снова и снова. Пока девочка, казалось, не выскользнула в руки доктора. Вся в крови и полном беспорядке. Крича во всю мощь своих маленьких легких.
– Большая девочка, – похвалил ее доктор, а потом положил извивающуюся малышку на живот Талии. Кровь была повсюду. Но хорошая кровь. Кровь, рожденная чудом.
Талия задрожала, из ее глаз потекли слезы, когда она увидела нашу малышку.
– Хотите перерезать пуповину?
Я посмотрел на доктора, протягивающего мне ножницы. Конечно, толстую пуповину, тянувшуюся к нашей девочке, нужно перерезать. «Будет ли им больно, если я ее разрежу? Талия ощутит это?»
– Перережь пуповину, Костас, – попросила Талия, в ее голосе больше не было жесткости. Слова стали нежными, милыми и ободряющими.
Нахмурившись, я неуверенно взял ножницы.
– А им будет больно?
– Нет, они не почувствуют, – отозвался доктор, посмеиваясь.
Я отрезал конечности, вырывал глазные яблоки и другие части тела, какие только можно было представить.
«Так какого хрена мне кажется, что я вот-вот упаду в обморок?»
«Это всего лишь пуповина. Своеобразный шланг для питательных веществ, который нашей дочке больше не нужен».
К горлу подступила желчь, и я вспотел, начав пристраиваться к пуповине. Однако разрезать ее легко и просто не вышло. Пришлось приложить дополнительные усилия.
Черт. Черт. Черт.
Черт. Черт. Черт.
На этот раз Талия рассмеялась.
– Детские уши все слышат, – поддразнила она меня.
Наконец, мне удалось разрезать пуповину, и Нора официально перешла под нашу опеку и защиту. От тяжести ответственности опустились плечи. Однако мне удавалось все это время оберегать Талию и Зои. Что изменит еще одна малышка?
Доктор начал доставать плаценту, а я положил ножницы, решив не участвовать в этой части процедуры. Может, я и чокнутый гангстер, повидавший разное дерьмо, но на это смотреть я не планировал, черт бы все побрал. Нет, я лучше полюбуюсь нашей прекрасной дочерью и ее милой мамой.
– Зои будет рада, – сказала Талия со слезами на глазах. – Думаешь, она устроит дядюшке Фи настоящий ад?
Я хмыкнул, надеясь, что так оно и будет. Феникс был магнитом для женщин, и развратил мне своей психологией бабника Адриана. Вне рабочего времени, они вдвоем поднимали на уши город в поисках женщин. При таком раскладе, я был рад, что его сердце умудрилась занять хотя бы маленькая девочка. А теперь будет еще одна, которая станет обводить его вокруг своего маленького пальца.
– Надеюсь, Зои назовет ему имена всех своих плюшевых игрушек, – усмехнулся я.
У нее их была целая тонна. Слишком много. И мы с Талией время от времени становились жертвами долгих сеансов, когда она называла нам все их имена. Если ее перебивали, Зои начинала сначала. Если же забывала чье-то имя, тоже начинала заново. Я мучил многих людей, но готов был поклясться, что Зои изобрела новый способ пыток.
Я бы хотел сказать, что это у нее от меня, но Зои была маленькой копией Талии.
Мы еще немного повосхищались Норой, пока ее не унесли, чтобы привести в порядок и провести тесты. Спустя некоторое время нам вернули ее, укутав в теплое одеяло.
– Хочешь подержать? – спросила Талия с безмятежной улыбкой.
Я кивнул и поднял крошечный сверток. Нора почти ничего не весила. Такая легкая и хрупкая. Когда я прижал дочь к груди и стал баюкать, почувствовал, что глаза заблестели от переизбытка эмоций. Я буду защищать эту малышку, как ее сестру и маму. Всеми доступными мне методами. До самой своей смерти.
Нора вдруг сморщилась и издала недовольный визг, заставив меня рассмеяться. Она такая чертовски милая. Посмотрев на Талию, я заметил, что ее нижняя губа дрожала, а по щекам текли слезы.
– Что-то не так? – потребовал я, насторожившись из-за ее слез.
Талия покачала головой.
– Ничего, Костас. Все так. И даже лучше. Все идеально.
Я облегченно выдохнул и поцеловал дочь в лоб.
– Я люблю тебя, prinkípissa3.
«Моя принцесса».
– Ты такой хороший, – пробормотала Талия, протянув мне руку.
Переплетя наши пальцы, я чуть сжал их.
– Только для тебя.
Наши взгляды встретились, разразившись миллионом эмоций.
Я и Талия были землей, солнцем, звездами и всем, что между ними. Добро и зло, заточенное в прочный узел любви. Она бросала мне вызов, а я ее провоцировал. Вазы продолжали разбиваться под аккомпанемент разный слов. Иногда мы боролись, как самые настоящие демоны Подземного мира.