Креационисты не отрицают широчайшей изменчивости, которой обладают живые существа. Изучение законов генетики подтвердило еще и еще раз эту посылку. Креационная модель предполагает, что число возможных разновидностей конкретной формы зависит от числа комбинаций, которые могут возникать в результате смешения генотипов[5], существующих в рамках этой формы. Таким образом, возможно, что новые комбинации генетического материала, который уже существовал, могут давать новые признаки, никогда ранее не наблюдавшиеся. Однако смешение генетического материала ограничивается пределами сотворенных форм, которым Бог дал жизнь первоначально. Ни одна форма жизни не может измениться и превратиться в другую форму, как это утверждает эволюционная теория.
Креационисты согласны с тем, что среда играет важнейшую роль в отборе организмов, наиболее приспособленных к определенным условиям. Креационисты признают, что изменение генетических комбинаций в сочетании с естественным отбором представляет собой механизм, обеспечивающий возможность адаптации и обеспечения преемственности жизни.
Рис. 58. Основной принцип эволюционной модели состоит в том, что жизнь на Земле развивалась постепенно от простого к сложному в течение миллионов лет. Если бы это предположение было верным, то должны были бы существовать многочисленные примеры форм жизни, являющихся переходными от одного «рода» к другому.
7. СУЩЕСТВОВАЛИ ЛИ НЕДОСТАЮЩИЕ ЗВЕНЬЯ?
Согласно эволюционной модели, должны были существовать бесчисленные переходные формы, говорящие о последовательном развитии жизни (рис. 58). Если происходила случайная и ненаправленная эволюция, обеспечивавшая возможность развития во многих различных направлениях, тогда должны существовать примеры, показывающие, как это происходило. Окаменелости, которые ученые находят в земной коре, должны предоставить примеры переходных форм жизни, существовавших в прошлом. Кроме того, если бы эта теория была достоверной, мы могли бы увидеть живые существа в процессе их изменения от одной формы к другой.
Многие ученые убедили публику в том, что в летописи ископаемых существуют многочисленные промежуточные формы. Научные труды полны предположений о возможном и, конечно же, несомненном, существовании в прошлом переходных форм. Часто эти предположения — не более чем следствие игры воображения в сочетании с несколькими неубедительными свидетельствами.
В качестве примера ученые–эволюционисты часто приводят кита. Теория предполагает, что предки этого млекопитающего жили на суше. Утверждается, что у предка кита имелись ноги, позднее превратившиеся в плавники. В последние годы эволюционисты делали серьезные попытки привести примеры окаменелостей, которые якобы подтверждают эту теорию, Например, в ноябрьском (1980 года) номере журнала «Science Digest» на с.25 опубликована статья под названием «Киты с ногами». Читателю показано художественное изображение «китообразного» существа с ногами и говорится следующее:
«Недалеко от Кхайберского перевала в засушливых предгорьях Гималаев в Пакистане палеонтолог Мичиганского университета Филипп Джингерих обнаружил череп, а также несколько зубов, и пришел к сенсационному выводу о том, что они принадлежали древнему сухопутному киту. Джингерих вновь отправляется в предгорья Гималаев, на этот раз с целью найти больше окаменелостей, чтобы получить более ясную картину эволюции кита — он надеется найти кости ног, принадлежащих этому виду кита. «Возможно, мы что–то найдем, — говорит он, — но это будет большой удачей»
Окаменелости, которая подтвердила бы наличие ног у предков кита, не было найдено, однако рисунки, подобные названному, создают у читателей впечатление, что подобные организмы действительно существовали (рис. 59). Умозрительные заключения такого характера нельзя признать научными, и они не являются убедительным доказательством существования переходных форм.
В качестве другого хрестоматийного примера постепенных изменений эволюционисты часто приводят жирафа. Теория утверждает, что длинная шея жирафа развивалась в результате отбора этого признака под воздействием среды. Предполагается, что длинная шея обеспечивает ему преимущество, позволяя дотягиваться до листвы, находящейся высоко на деревьях. Однако это допущение страдает одним явным недостатком. Никто никогда не обнаружил останков древнего жирафа с короткой шеей.
Рис. 59. Рисунки, выполненные художником, часто используют как доказательство того, что эволюция является фактом. Этот пример, взятый из журнала «Science Digest» за ноябрь 1980 г., показывает, что изображение может отражать лишь работу воображения художника, а не доступный для наблюдения факт.
Археоптерикс
Еще один пример предполагаемого утраченного звена — окаменелые отпечатки животного, названного археоптериксом (рис. 60). Большинство эволюционистов утверждает, что это существо является связующим звеном между птицами и рептилиями. Окаменелости показывают, что археоптерикс имел перья, крылья и клюв, как у птицы. Однако у этого ископаемого были признаки, которые заставили палеонтологов предположить его родство с рептилиями — зубы на клюве и когти на крыльях.
Ни один из этих двух признаков не подтверждает того, что археоптерикс эволюционировал из пресмыкающихся. Когти на крыльях имеются и у страусов, но страусов справедливо относят к птицам. Хотя в настоящее время на земле нет птиц с зубами, в летописи окаменелостей имеется много примеров, что такие птицы были. У одних пресмыкающихся зубы имеются, у других нет, и, таким образом, этот признак не является главным для отличия птиц от пресмыкающихся.
Если бы можно было признать, что археоптерикс является недостающим звеном между пресмыкающимися и птицами, как это утверждают эволюционисты, то возраст окаменелостей птиц должен быть меньше. Однако это не так. В номере от 24 сентября 1977 года журнал «Science News» пишет об окаменевших останках птицы, обнаруженных в штате Колорадо. Датирование этого образца радиометрическим методом показало, что возраст его свыше 140 миллионов лет. Это соответствует предполагаемому возрасту археоптерикса или даже превышает его. На основании собственных заявлений эволюционистов о возрасте этих образцов согласно радиометрическому датированию мы видим, что археоптерикса никак нельзя считать недостающим звеном между пресмыкающимися и птицами.
Поразмышляем о тех невероятных изменениях, которые потребовались бы для эволюции птиц из пресмыкающихся. Чешуя должна была бы смениться перьями, передние лапы — модифицироваться и превратиться в крылья, скелетная система — измениться и облегчиться, метаболизм всего организма должен был бы коренным образом измениться, чтобы обеспечивать количество энергии, достаточное для полета. Кажется совершенно невозможным, что все эти крупные изменения могли внезапно появиться по воле случая.
Ученые выдвигают многочисленные версии эволюции способности птиц к полету. Следующая ниже цитата, взятая из «Science Year Book» («Научный ежегодник»), за 1980 год, с. 292, как раз говорит об этой проблеме:
Рис. 60. Многие эволюционисты утверждают, что археоптерикс является примером перехода одного вида животного в другой — звеном, связывающим птиц с пресмыкающимися.
«Большинство палеонтологов допускает, что археоптерикс мог летать, или по меньшей мере планировать с дерева на дерево. Они допускают, что предки птиц научились взбираться ни деревья, спасаясь от хищников, а также в поисках съедобных насекомых. Когда же птица оказалась на дереве, эволюционно развились перья и крылья, помогающие планировать с ветки на ветку.