Но Брек молчал.
— Вы мне не доверяете, — проговорила Карр. — Я предложила вам изысканные яства, сказала вам правду о вашем друге, а вы обращаетесь со мной, как с ничтожеством. Вы лиирийцы, и проклятая секретность у вас в крови.
— Простите нас, Джазана Карр, — сказал Брек. — Мы не желали оскорбить вас. Вы очень милы с нами, и мы перед вами в долгу. Но новости, которые у нас для Лукьена, предназначены лишь ему одному. Мы не можем никому о них поведать.
— Но они касаются Лиирии? — не отступала Карр. — Может быть, о вашем короле?
Брек вздохнул.
— Миледи, можете спрашивать хоть всю ночь и день напролет, но я не скажу вам ничего. А если у вас есть замыслы касательно Лиирии, лучше держите их при себе.
— Раскусил! — усмехнулась Джазана.
Гилвин встревожился.
— Замыслы насчет Лиирии? Вы хотите напасть на нас, миледи?
— О-о-о, когда-нибудь… Разве это не великий план? Лучший из драгоценных алмазов на континенте!
— Но вы не сможете! — запротестовал Гилвин. — То есть, я хочу сказать, как вы на это осмелитесь?
— А как ты думаешь, зачем ей понадобилось видеть нас, Гилвин? — горько заметил Брек. Он спокойно потягивал вино, которое прежде не решался пригубить. — Ей нужны новые мечи против короля Лорна. И лазутчики из Лиирии. Ты забыл, что я говорил тебе прежде?
Гилвин задумался.
— Сказал, что все наемники — дерьмо.
Брек поднял свой бокал:
— Точно!
Джазана Карр вздрогнула как от обиды.
— Можете думать обо мне все, что угодно, сэр Брек. Можете считать меня вероломной. Но я провела всю жизнь в боях. Когда-то у меня не было ни одного, даже самого маленького бриллианта. А теперь я построила целую империю, и даже империя короля Акилы не сравнится с моей. Пока этот безмозглый кретин просаживает денежки, я приумножаю свои богатства. И жду.
— Да, ваши достижения впечатляют, Джазана Карр. Королю Лорну с вами не тягаться.
— Не стоит говорить со мной таким тоном. Я провела жизнь в тени мужчин, подобных вам. Я женщина, и вы считаете меня слабой, не принимаете всерьез. Кто я для вас — шлюха, да еще и стремящаяся к успеху. Так вот, позвольте сказать вам кое-что. Я могу купить себе все, что пожелаю. Видите вон тех моих слуг? Они все — собаки. Я кидаю им мяса, и они служат мне. Даже ваш драгоценный Лукьен. Это они шлюхи, сэр, а не я.
— Лукьен — не шлюха, — сказал Брек, его голос звучал угрожающе. — Если и стал таковым, то винить в этом можно только вас.
— Шлюха. Как и все мужчины, что служат мне, — она протянула руку и указала на лютниста. — Вроде этого тупого музыкантишки. Я велю играть — и он играет. Почему? Любит деньги. Мужчины все шлюхи. Всегда готовы продаваться.
Брек бросил на стол салфетку и поднялся.
— Сэра Лукьена здесь нет. Нам лучше уйти.
— Я вас не отпускала! — громко сказала Карр. — Лучше сядьте и слушайте.
Гилвин не двигался. Не двигался и Брек, оставаясь на ногах. Джазана Карр пыталась успокоиться, обхватив руками голову.
— Видите? Видите, как мужчины сводят меня с ума? Ну ладно, теперь к делу. Сэр Брек, вы желаете поговорить с моим слугой Лукьеном. А мне нужны люди для службы, такие, кто умеет обращаться с оружием и знает Лиирию. Так мы можем заключить сделку?
— Нет, миледи, — отрезал Брек. — Я не ищу работы.
Джазана Карр сняла алмазное кольцо с пальца и положила на тарелку Бреку.
— Вот, — бросила она. — Первая выплата. Она одна стоит той дыры, что вы считаете домом. Первая из выплат, которые последуют, если поступите ко мне.
Брек даже не взглянул на алмаз.
— У меня семья в Лиирии. Я не продаюсь.
— Лжец. Все мужчины продаются. Их любовь похожа на грозу. То гром гремит, то солнце светит. Не пытайтесь доказать мне, что любите жену больше денег. Я-то уж знаю, что значит любовь для мужчин, как они продают и покупают ее.
— Тем не менее, — отрезал Брек, взяв бриллиант и вернув его женщине, — это правда.
Джазана Карр пришла в ярость. Она встала и уставилась на Гилвина.
— Эта обезьяна — сколько она стоит?
— Что? — заикаясь, пробормотал юноша.
— Сколько просишь за эту несчастную животину?
— Извините, миледи, но Теку — не животина. Она — мой друг.
— Друг? — завопила Карр. — Ты что, с ума сошел? Это же не человек!
— Все равно Теку — мой друг. Она помогает мне. Приносит вещи, которые мне не достать больной рукой.
— Но за бриллианты ты купишь себе полный дом слуг, и они все принесут тебе. Зачем тебе эта поганая обезьяна?
Гилвин не знал, что ответить, как вдруг в комнате послышался новый голос:
— Не все продается за деньги, милая моя.
Мужчина стоял на пороге. Это был настоящий великан, облаченный в камзол черной кожи и высокие сапоги для верховой езды. Лицо казалось высеченным из гранита, бороду покрывала седина, глаза цепко оглядывали собравшихся. Левый рукав белоснежной рубахи был пуст. Один его взгляд — и с лица Карр исчезло злобное выражение.
— Торин, ты вернулся, — она не скрывала восхищения.
Она подошла к нему, оставив гостей, осыпая лицо мужчины поцелуями. Он же обвил ее талию единственной рукой, прижимая к себе.
— Родрик сказал, что здесь гости из Лиирии, — сказал он. — Я подумал, что мне стоит прийти.
Гилвин смотрел на мужчину с восхищением. Это не Лукьен, но внешность у него героическая. Взгляд цепких глаз встретился с Гилвином.
— Ну, парень, как тебя зовут?
Гилвин едва смог раскрыть рот.
— Меня зовут Гилвин Томз.
— Гилвин Томз. Ну что ж, Томз, я…
— Торин Гласс, — ответил за него Брек. Он стоял, не сводя глаз с незнакомца. — Проклятье, я глазам своим не верю!
— Вы меня знаете, сэр? — спросил бородач.
Гилвин перевел глаза на Брека.
— Да, Брек, ты знаешь его?
— Думаю, что да, сэр. Вы — барон Гласс.
Однорукий усмехнулся.
— Этого титула больше не существует, — он повел Джазану Карр к столу. Она обвивала его талию с восторгом. — А вы? Как вас зовут? — продолжал барон.
— Я Брек. Барон, я считал вас мертвым!
— Я и вправду чуть не умер, то-то ваш король бы порадовался! Так вы сказали — Брек? — он изучающе рассматривал гостя.
— Вы должны меня знать, сэр. Я был королевским гвардейцем под командованием капитана Лукьена.
Тот кивнул.
— Да. Вспоминаю.
Гилвин обалдело уставился на Гласса.
— Барон Гласс, вы сказали. Но этого быть не может. Барон Гласс умер на Острове Во.
— Поправочка, парень. Чуть не умер.
— Но как же? — удивился Брек. — Сэр, вот так неожиданность!
Джазана Карр подвела Гласса к своему огромному креслу. Налила вина в бокал и нежно подала ему.
— Торин, эти двое ищут Лукьена.
Лицо Гласса утратило насмешливое выражение.
— Лукьена? Зачем?
— У нас для него послание, — ответил Брек. — Очень важное. — И снова потряс головой в изумлении. — Надо же, я не могу поверить. И вправду, это вы. Как это возможно?
— У вас много вопросов, я знаю, — отвечал Гласс. — Я расскажу вас свою страшную историю. Но вначале… — Он поднес бокал к губам и осушил его одним глотком. — О, Небо, умираю от жажды. Еще.
Слуга кинулся налить ему вина. Другой принес кресло для Джазаны, усадив ее напротив Гласса.
— Брек, я в замешательстве, — пробормотал Гилвин. — Я-то думал, барона Гласса изгнали на остров Во.
— Так оно и было, — отозвался Брек, разглядывая барона. — Сначала был Бориор, потом остров Во. — Все верно. Я гнил в Бориоре два года, пока решалась моя судьба. Потом мне удалось избежать виселицы. Ваша королева Кассандра вмешалась. Хорошая женщина. Полагаю, мне следовало бы отблагодарить ее. Она думала, что ссылка на Во лучше, чем смерть. Откуда же ей знать, какой ужас находится на этом заброшенном куске ада!
— Но вы бежали? Каким образом?
— Лукьен, — Гласс поставил стакан и взял Джазану за руку. Она улыбалась ему, сверкая зубами. — Он уже служил Джазане в то время. И услышал о моей ссылке. Тогда он приехал и спас меня.
Гилвин был потрясен.
— Он приехал на Во?!!
— Да, и с ним — горстка людей Джазаны. Они наняли корабль и команду, которая держала язык за зубами, спасибо этой бесценной женщине, — Гласс поднес ее руку к губам и поцеловал. Та просто растаяла. — Найти меня оказалось непросто. Я был полумертвым, напоминал скелет после пребывания в Бориоре и на жарком солнце Во. Клянусь Небом, этот остров — настоящая печка! С меня просто кожа заживо слезла!